В её глазах, казалось, поминутно сменяли друг друга тревога, сомнение, обида, надежда…

Я совершенно не ожидал такой развязки и сидел в растерянности.

— Позвольте, я ведь… — начал было я.

— Не стыдитесь, полно, друг мой, — положил мне руку на плечо Григорий, — коль уж мы все тут так нечаянно явились свидетелями этой лирической истории…

— Нет же, что вы, господа, я правда никаких писем не писал и абсолютно точно в том уверен, я не мог… — возразил я, —  Я к вам исключительно… со всем уважением, как к другу, отношусь, Антонина Романовна, простите, тут должно быть ошибка… — в эту минуту я сам ненавидел себя за свои неуклюжие оправдания, за неумение подобрать слов и за само уже свое пребывание в этой комнате!

— Господи! — воскликнула бедная девушка, закрыв лицо руками.

— Ну же, не волнуйтесь вы так и не бойтесь, мы вычислим этого загадочного автора, — подбадривал её Вася, —  мы обязательно узнаем, кто такой этот таинственный А….

— Это я, —  раздался голос из противуположного угла комнаты.

Все обернулись.