Горожанин 7:

-Дайте ему сделать шаг!
Имейте совесть, вы задушите его любовью!
Мы с тобою, мы с Комитетом, с вами!
С Робеспьером и за его речами!

Сен-Жюст:

-Осталось немного до конца крови!

            Ускользает, сворачивает от толпы.

Толпа:

            Ликование, ликование —
            Бешеное чувство.
            Оно пришло за страданием,
            И пусть сейчас безрассудство,
            Но мы разгибаем спины наши
            И мы обличаем врагов,
            Принимая на всех одну чашу,
            И не принимаем новых оков.

Свист лезвия гильотины. Раз, другой, третий. Толпа не реагирует уже на гильотину с трепетом или испугом. Она равнодушно оставляет ее за краем сознания, словно бы так и надо, и гильотина была всегда и всегда был этот свист лезвия, и тяжелый грохот и сдавленный стон кого-то, кому жертва была особенно близка…

            Ликование, ликование —
            Оно приходит на смену страданию,
            Мы не жалеем братьев и отцов,
            Что вернуть хотят нам гнев оков.
            И мы обличаем их, веря в наказание,
            Но мы свободны и это ликование!

Сцена 2.6 «Страх, что гонит сон прочь»

Спальня Демуленов. Ночь. луна серебрит их комнату таким образом, что кажется, что оба: Камиль и Люсиль уже призраки. В спальне также стоит колыбель. Люсиль вскакивает снова от беспокойного сна и также снова зажимает себе рот рукой, закусывая даже кожу, чтобы не сорвать с губ крик и не выдать своего испуга.