Наступления Рождества Азазель ждал с нетерпением. Да, конечно, это было тайной – ни один демон бы не понял, заяви Азазель подобное хоть кому-нибудь. Но Азазель давно умел хранить тайны, и эту – самую дорогую, самую хрустальную и робкую берёг пуще всего на свете. Пожалуй, единственное, что могло бы переплюнуть силу этой тайны – дружба с Люцифером. Хотя…дружба – это слишком громкое слово.
Друзьями они были, когда стояли в одном ряду, когда были ангелами, когда были неразлучны мыслями и поступками, проказами и добродетелью. А потом Люцифер поднял бунт, повёл с собою часть небесного мира и был низвергнут. Пав же во тьму, лишившись самой светлой своей части, Люцифер возвысился во тьме. Отныне он был господином, властелином и владыкой Подземного Царства, а Азазель при нём был одним из слуг. Да, Азазель был привилегированным, но всё-таки слугой. Но Азазель легко смирился с этим и продолжал делать вид, что его дружба с Люцифером так и осталась дружбой и не приобрела никакого оттенка. Люцифер, впрочем, вёл себя схожим образом. Он давал привилегии Азазелю, каких не давал никому, советовался с ним и был почти откровенен…
Может быть, тосковал по прошлому? Тосковал и бежал от него. А может быть нуждался в отражении своих мыслей? Или, что ещё проще, держа рядом Азазеля, вспоминал о своём могуществе, ведь когда-то они были равны.
