–Ты не справишься, – Азазель выныривает из воспоминаний. Небо под его ногами больше не качается. Он стоит на твёрдой заснеженной земле. – Ты всё равно останешься в нашем царстве.

            Тьма уходит из ладони Азазеля. Демон смотрит в глаза вчерашнему демону, надеясь прочесть в них испуг, благодарность или облегчение. Но всё, что он находит – спокойствие. Сельдфигейзер был готов умереть и был готов на вечные муки.

–Значит, останусь, – соглашается Сельдфигейзер и слегка склоняет голову. – Твои силы покарают меня за это, и будут правы.

            Азазель знает, что должен убить предателя-Сельдфигейзера. Это долг каждого уважающего себя демона, но Азазель оправдывает своё бездействие чисто демоническим образом: смерть не так страшна, как поражение, которое надвигается неотвратимой волной, настигает, и спасения нет.

            Сельдфигейзер проиграет. Он не справится, нет. Азазель убеждает самого себя, что его бездействие продиктовано желанием посрамить, окончательно сломить, пусть не сегодня, но через некоторое время выскочку-демона.

            И какая-то часть с досадой всё-таки шепчет: «а пусть у него всё получится!».

            Но Азазель скорее шагнёт в Ничто, чем признается в этом!

–Иди! – грубо велит Азазель, мотает головой в сторону. – Иди и забудь о нашей встрече!

–Ты отпускаешь? – Сельдфигейзер не верит. Азазель – демон-убийца, друг Люцифера, и такое благородство? Такая внезапная милость?!