Мы обступили валун со всех четырех сторон.

— Ну! Дальше что? – поставил вопрос ребром я, – Матвейка, если можешь, поясни. Куда его переворачивать? На какой бок? В какую сторону?

— А я точно не знаю. Он просто сказал: «Переверни, как было».

— И все?

— И все!

— Что же ты молчал?! Понятно, это конечно чисто по-нашему, по-русски – взяться за дело, а там посмотрим, – я с раздражением плюнул в сторону, – Отец Михаил! Предлагаю перекур, чаем нас угостишь? А то я тут вместо того, чтобы преступников ловить землекопом устроился и устал маленько.

Пока мы сидели в кабинете священника, находящегося в административном здании церкви, и наслаждались горячим чаем, мне позвонил врач и успокоил, сообщив, что отец Юли – Виталий Столяров – уже давно пришел в сознание, поужинал и спит. Ну и славно, хотя, если честно, меня сейчас больше волновало решение загадки родника, заразил меня этой идеей мой друг.

— Батюшка, вот Вы говорите, что сохранилась фотография даже посоха, а фотографии церковного садика, точнее камня c родником до 1911 года у Вас, часом, нет?

— Откуда? – священник тут же понял мою мысль, – большевики, когда разоряли храм, делали это методично, четко по церковной описи, проверяя, чтобы духовенство или местные жители что-то ценное не спрятали, поэтому опись и сохранилась. А фотография в те годы была дорогим удовольствием, люди снимались в основном в специальных фотоателье и то по большим событиям.