— Бесовский хвост! Что ты натворил, Белл?! — Нигар отшатнулся от дивана, увидев на нём скрюченную мумию проститутки, потом болезненно поморщился и оглянулся на запертую дверь. — Чёрт! Теперь придётся сматываться отсюда, пока девчонки не хватились!
— Нет! — Белл встал с дивана и, собрав одежду, невозмутимо качнул головой. — Ты можешь уходить, если хочешь, Гин, а я остаюсь.
— Остаёшься? — переспросил Нигар, скорчив такое лицо, словно проглотил лимон. — Серьёзно?.. А как же… ЭТО? — вопросительно кивнул он в сторону дивана.
— Перенеси её куда-нибудь пока, — Белл пожал плечами, аккуратно расправляя манжеты рубашки. Затем взял со столика бокал и отпил вина. Тихое шуршание, донёсшееся из будуара, заставило ангелов вспомнить о том, что они не одни.
Не обращая внимания на застывшего в оцепенении брата, Белл-Ориэль взглянул на гардины, из-за которых раздался звук скрипнувшего матраса, и направился туда.
— Ох! — вырвалось у Нигара, когда минуту спустя он решился заглянуть в будуар, где оставил черноволосую жрицу любви. — Ну, зачем, Белл?! — обнаружив брюнетку в виде усохшего в несколько раз трупа, младший брат едва не застонал от досады. — Что ты творишь?!
— Наслаждаюсь, — Белл-Ориэль мечтательно улыбнулся, небрежно накинув на труп шёлковое одеяло. — И мне это нравится, Гин. Давай позовём сюда ещё женщин!
— Чтобы ты высосал жизнь и из них? — буркнул младший, напряжённо соображая, что теперь делать. — Я для этого тебя сюда привёл? Чтобы ты убивал?!
— Я не убиваю. Я забираю своё, — Белл многозначительно ухмыльнулся. — Дарю им страсть, а потом забираю её обратно.
— Ты даришь им смерть…
— Это одно и то же, — Белл-Ориэль пренебрежительно махнул рукой и внезапно посерьёзнел. Его тон стал сухим и вызывающим. — Ты спрашивал, что меня привлекает? — помолчав, жёстко проговорил он. — Так вот ответ на твой вопрос! Тебе нравится глотать души, братец, а мне — поглощать эмоции. Страсть, ненависть, радость, боль, страх — разве не они смысл жизни? А я — Смерть. И для меня есть лишь одно наслаждение — это бурлящие в других чувства. Это огонь самой жизни, послушный моему зову. Я столько лет не мог утолить этот голод, не понимал, как с ним справиться. Я лишь чувствовал ответ, братишка, но не мог его отыскать. Это мучило меня там — в Раю, и я сходил с ума от раздиравших меня противоречий. Но теперь знаю, как справиться с тем огнём, что горит в моей душе, как утолить безумную жажду и успокоиться. Нужно всего лишь забрать своё — то, что принадлежит мне по праву!
— И теперь ты будешь убивать всех подряд? — совсем тихо поинтересовался Нигар, глядя на брата со смесью восхищения и ужаса одновременно.
— Ну, что ты… — заметив, как младший побледнел, Белл шагнул к нему и опустил руку на плечо. — Ты не совсем правильно меня понял, братишка, — смягчив тон, заметил он. — Мне не интересны пресные эмоции большинства живых существ. Лишь помноженные на страсть они обретают для меня притягательность и возбуждают желание.
— Это характеристики инкуба, Белл, — осторожно обронил Нигар, отстраняясь. — Если ты питаешься энергией страсти, то это…
— Я питаюсь энергией Жизни, Гин, — поправил старший брат, скривившись от того, что его не понимают. — И тем, что её создаёт. Страсть заключена во мне, и именно она даёт мне возможность разжечь настоящее пламя в душе других, а потом поглотить его обратно вместе с жизнью.
— Что ты чувствовал, когда громил континент? — обдумав слова брата, вдруг спросил Нигар. — Ты испытывал наслаждение?
— Знаешь, тогда я не обратил на это внимания, но теперь понимаю, что да, я получал удовольствие от всего этого.
— Тогда почему ты обессилел в конце?
— Наверное, потому, что я был слишком зол и обрушил разом чересчур много энергии. Нужно научиться управлять своей страстью, пока она не погубила меня самого.
— Но убивая шлюх, ты ничему не научишься, брат, — Нигар печально покачал головой. — Давай, лучше уйдём отсюда. Ты успокоишься, отдохнёшь, подумаешь…
— Я остаюсь! — резко перебил Белл, и в его голосе вновь прозвучал незнакомый доселе металл. Он схватил труп девушки за иссохшую руку, и, открыв шкаф, запихал его туда. Потом вернулся за мумией Реймы и проделал с ней то же самое. — Ну, вот, — обтерев руки салфеткой, Белл улыбнулся. — Теперь нам ничто не мешает, — он шагнул к дверям и, отперев их, выглянул в коридор. — Любезнейший! — позвал он хозяина. — Нам нужна компания повеселей!
Послышались шаги, и в апартаменты вошёл хозяин заведения.
— А где девушки, что были с вами? — немного растеряно спросил он, обведя взглядом комнату.
— Сбежали, — Белл фыркнул, ловко выуживая полный мешочек монет из кармана брата и кидая его управляющему. — Этого хватит, чтобы вы навсегда забыли о них, и прислали сюда более покладистых?
— О! — заглянув в мешочек, хозяин широко улыбнулся и попятился. — Конечно, господа… Как пожелаете, — он поспешно исчез за дверью, а Белл обернулся к брату.
— Как видишь, я тоже быстро учусь, — наливая обоим вина, насмешливо протянул он. — Твой урок о том, что всё продаётся — я уже запомнил.
Нигар не ответил. Лишь вздохнул, и, покачав головой, плюхнулся на диван.
— Моя очередь выбирать! — объявил Белл, едва дверь снова распахнулась, и в комнату вошли девушки…
***
— Ты чего такой невесёлый? — Белл-Ориэль внимательно посмотрел на брата, швырнувшего дрова в камин с таким видом, словно тот был его личным врагом. — Опять неудачно поохотился?
— Не на кого охотиться, Белл, — угрюмо буркнул Нигар, наливая в кружку воды и устало садясь на диван.
— Что, все люди на земле дружно вымерли? — старший брат насмешливо приподнял брови. — Ты опять неосторожно свистнул?
Нигар не ответил. Лишь раздражённо запыхтел, устраиваясь поудобней.
— Мне не нужны люди, — наконец заговорил он после долгого молчания. — Этого добра хватает.
— Кто же тебе нужен?
— Светлые, — нехотя признался Нигар, жадно поглощая ледяную воду. — Для моих экспериментов с душами нужны только они, но я никак не могу их отыскать. Следил за Падшими несколько дней. Думал, может, хоть эти их обнаружат, но всё без толку. Без крыльев мне Светлых не найти — в этом вся проблема.
— Так ты все эти дни за Светлыми гонялся? — непонятно отчего Белл вдруг развеселился. — Нелегко же тебе пришлось без крыльев. А я-то думал мой братик, более разумно прожигает время. Хотел уж обидеться, что ты меня с собой не взял!
— За два месяца ты и так извёл всех шлюх в радиусе тысячи километров, — огрызнулся Нигар, поднимаясь и наливая ещё воды. — Странно, что ты сегодня всё ещё здесь, а не охотишься в очередном городе.
— Я вообще не охочусь! — Белл сверкнул глазами, разом растеряв всю свою напускную весёлость.
— Ох, да, я совсем забыл — ты забираешь своё! — съязвил Нигар, становясь ещё более угрюмым.
— Не шути с этим, Гин, — взглянув на брата сквозь мрак потемневших зрачков, предостерёг Белл. — Знаешь ведь, как мне тяжело справиться со страстью убивать.
— Ты и не пытаешься с этим справиться!
— Пытаюсь! — рявкнул Белл, поспешно отворачиваясь. — Сижу здесь уже третий день и убеждаю себя, что я белый и пушистый! Только ни черта не получается! Эта страсть обуревает меня всё сильней! Я не могу насытиться, не могу ни о чём больше думать. Словно я — уже и не я вовсе, а кто-то другой!..
— Чем я могу помочь тебе, Белл? — понаблюдав за тем, как брат в отчаянии мечется по комнате, совсем тихо спросил Нигар. — Ты скажи, я сделаю всё, что нужно…
— Боюсь, мне нельзя помочь, Гин, — шумно выдохнув, Белл-Ориэль качнул головой. — Я должен справиться с этим сам. И я постараюсь справиться, только не дразни меня больше, пожалуйста! Порой я боюсь самого себя…
— Хорошо, только и ты не смейся надо мной, Белл. Ты ведь помнишь, что крылья всегда были для меня больной темой.
— Прости, я думал, ты уже перерос это, Гин, — Белл-Ориэль вздохнул и подойдя к брату, примирительно тронул его за плечо. — Больше и слова не скажу на эту тему, обещаю! Кроме того, я знаю, как заполучить парочку Светлых для твоих опытов.
— Знаешь? — Нигар тут же встрепенулся, мгновенно позабыв про обиду.
— Конечно, — Белл улыбнулся. — Видишь ли, с недавних пор я очень остро чувствую их присутствие. Стоит Светлому приземлиться неподалёку, во мне как будто всё переворачивается, и я могу отыскать бедолагу с закрытыми глазами. Уже отловил нескольких, пока ты гонялся за ними по суше. Знал бы раньше, что они тебе нужны — поделился.
— Конечно, нужны! — Нигар даже подпрыгнул. — Тем более, ты всё равно лишь зря потратил свои силы на их поимку, ведь они опять вернутся в Рай!
— Я просто размялся, — отмахнулся Белл. — Было интересно сразиться с ними в полевых условиях, а не под надзором Архангелов.
— Почему бы нам не действовать вместе, братишка? — предложил младший, хитро прищурившись. — Ты будешь их ловить, а я позабочусь о том, чтобы души Светлых послужили более полезной цели?
— Я помогу тебе заполучить парочку, а дальше ты сам, — не поддержав охотничий азарт брата, Белл вновь посерьёзнел. — Не забывай, я должен забирать свое, так или иначе. Те, кого я выбираю, не могут оставаться в живых.
— А как ты их выбираешь, Белл? По каким критериям?
— Только по эмоциям. Моя жертва должна испытывать сильные чувства ко мне. Будь то любовь, ненависть, страх. Всё равно, лишь бы чувства были достаточно яркими, чтобы утолить мой голод.
— Знаешь, по-моему, это ужасно, — Нигар передёрнулся. — Не знаю, что у тебя за характеристика, но, похоже, названия для неё ещё не придумали. Одно ясно: ты безумно опасен, братик. И тебе самое место во главе клана Падших. Афаэл, этот их Правитель, просто смешон по сравнению с тобой.
— Что я буду делать с этой властью, Гин? Зачем она мне?
— Неважно зачем, — Нигар просто отмахнулся. — Важно, что только ты достоин вести их в бой, Белл.
— Какой ещё бой? — Белл-Ориэль внезапно застыл, его зрачки сузились. Он испытывающе посмотрел на брата. — О чём ты?
— О том, что однажды Люцифер захочет вернуть Михаилу должок, и ему понадобится подкрепление в лице Падших. Если во главе клана будешь стоять ты — мы победим.
— Мы? — лицо Белл-Ориэля вдруг потемнело, взгляд стал тяжёлым и ледяным. Несколько секунд он пристально разглядывал брата, затем шагнул к нему и, схватив за плечи, поднял с дивана, поставив перед собой. — Так вот откуда взялись эти твои тайны, братишка! — прошипел он, встряхнув Нигара и припечатав к стене. — Я подозревал, что без Люцифера здесь не обошлось, и оказался прав! Он уже успел запустить в тебя свои когти. Теперь и до меня желает добраться?!
— Он хочет того же, что и мы, братик — отомстить! — Нигар попытался вывернуться, но Белл держал его мёртвой хваткой. Скулы его побелели, в фиалковых глазах проступила настоящая ярость.
— Мне нет дела до планов Люцифера — так ему и передай! — прорычал Белл, задрожав от охвативших его эмоций. — Отец он нам или нет, но я не позволю использовать меня, как марионетку! Если захочу отомстить, справлюсь и без него!
— Ладно, — Нигар быстро кивнул, примирительно подняв руки. — А теперь отпусти меня, брат… Успокойся, хорошо?
— Где ты с ним встречался? Когда? Отвечай мне, Гин! — не выпуская Нигара из рук, Белл продолжал его трясти.
— Я не встречался с ним! И не говорил, клянусь! — разъярённый вид старшего брата уже не на шутку перепугал Нигара. Он невольно побледнел, наблюдая, как зрачки Белла наполняет кровавый туман.
— Тогда откуда тебе известны его планы?!
— Это голос! — младший скривился, ощущая, как пальцы Белл-Ориэля медленно сжимаются у него на горле. — У меня такой дар!
— Что за голос?!
— Не знаю! Он звучит у меня в голове с тех пор, как я начал обращаться змеёй! Что-то вроде подсознания…
— И этот голос рассказывает тебе о планах Люцифера?!
— Да!.. Отпусти! — Нигар уже начал хрипеть, когда Белл опомнился и разжал пальцы.
Несколько секунд они смотрели друг на друга. Причём Нигар смотрел на брата с потрясением и обидой, а во взгляде Белл-Ориэля читались смятение и боль.
— Прости, Гин… — оборвав тяжёлую паузу и побелев как полотно, вдруг проговорил Белл, отступая на шаг. — Я вышел из себя… Я не должен был… Прости!
— Ты… хотел меня убить? — прошептал младший, с недоверием вглядываясь в такое родное лицо своего близнеца. — Я больше тебе не нужен, Белл?
— Я не хотел, Гин, правда… — Белл-Ориэль зажмурился, потом вновь шагнул к нему и обнял. — Прости, братишка! Это всё чёртова характеристика! Но я справлюсь с ней, обещаю! И постараюсь больше не допускать подобного…
— Сейчас ты успокоился? — пробурчал Нигар, осторожно высвобождаясь из его рук.
— Да… Наверное, — Белл-Ориэль неуверенно кивнул.
— Можешь дать мне координаты Светлых?
— Хорошо, но в первый раз я пойду с тобой.
— Зачем?
— Хочу убедиться, что ты с ними справишься.
— Ну, ладно, — Нигар пожал плечами. — Так и быть, покажу тебе, что умею, Белл. Всё равно ведь не отвяжешься.
— Это точно, — старший брат кивнул, и они оба скрылись в гулких тоннелях пещеры.
***
— Ты уверен, что Светлые ещё здесь, Белл? — Нигар настороженно вертел головой, оглядывая окрестности.
Вокруг были заливные луга, сверкала серебряной лентой река, неподалёку тёмной стеной зеленел лес. Братья затаились на опушке, средь колючего кустарника и раскидистых молодых елей. На этой широте уже вовсю властвовало лето. Тучи насекомых резвились над нагретыми солнцем канавами, в которых роились тысячи водяных козявок, нашедших себе прибежище в застоявшейся дождевой воде. Оглушительно трещали сверчки, вторя хору множества цикад, и свисту мелких пичуг, порхающих в зарослях камыша.
В небесно-голубом просторе, словно пуховые одеяла, плавали безмятежные белые облака. Лёгкий, чуть прохладный ветерок шевелил листья деревьев, неся с собой аромат свежей травы и спелой земляники.
— Белл! — требовательно окликнул Нигар старшего брата, потому что тот не реагировал, заглядевшись на благостную идиллию вокруг. — Ты их чувствуешь или нет?
Белл-Ориэль неохотно отвёл взгляд от золотой дорожки на водной глади реки и, замерев, несколько секунд прислушивался к чему-то внутри себя.
— Светлые здесь, но они разделились, — наконец произнёс он, стряхивая с себя наваждение, навеянное сонной безмятежностью природы. — Двое продвигаются на восток, трое — на север, а один направился на северо-запад.
— И куда мы теперь?
— Давай возьмём троих, а потом займёмся остальными, — подумав, решил Белл-Ориэль, первым выбираясь из кустов. — Я догоню их и затею бой, а ты присоединишься чуть позже. Ориентируйся на меня — меня же ты чувствуешь?
— Конечно, — Нигар уверенно кивнул. — Только не убивай их раньше меня, Белл.
— Эти твои, — согласился старший брат и, недолго думая, взвился в небеса.
Пролетев всего пару километров, Белл-Ориэль резко остановился, едва не задохнувшись от опалившего его жара неистового огня, разверзшегося где-то в центре груди. В глазах моментально потемнело, и мир стал кроваво-красным. Сердце подпрыгнуло, забившись у самого горла, скулы свело судорогой непреодолимой жажды.
Потянув носом, Белл уловил так хорошо знакомый ему аромат цветочного нектара, и молниеносно обернулся, встречая врага лицом к лицу.
Они напали сразу втроём. Три ангела-воина, ещё недавно так гордившиеся своим мощным телосложением и отменными боевыми навыками. Прельстившись, как им показалось, лёгкой добычей в лице самоуверенного одиночки, Светлые окружили его со всех сторон, не оставляя ни шанса избежать поединка.
Первую атаку Белл отбил легко, просто крутанувшись вокруг своей оси, и нанеся несильные удары в ответ. Белые доспехи воинов тут же потемнели от крови, но неопасные царапины лишь раззадорили их боевой запал. Всей троицей они дружно кинулись на врага, но тот, сделав обманный выпад, ловко спикировал вниз, приземляясь на вершину заросшего маками холма.
— Гин! — позвал Белл, пока Светлые неслись следом.
— Я здесь, братишка! — тут же донеслось в ответ, и, в ту же секунду троица Светлых со всего маху грохнулась рядом на траву.
Белл-Ориэль развернулся к ним, готовый к новой атаке, но её не последовало. Ангелы уже хрипели, катаясь по траве, а их красивые лица перекашивала судорога мучительной агонии.
Нигар вырос словно из-под земли, и подойдя к брату встал рядом, спокойно наблюдая, как умирают враги.
Только сейчас Белл вдруг осознал, что не слышит свиста младшего, которым тот мог бы привести Светлых в подобное состояние.
— Ты не свистишь, — проронил Белл, недоумённо вглядываясь в лицо Нигара. Тот кивнул, и оторвав взгляд от поверженных соперников, перевёл его на брата.
— Теперь это необязательно, — пожав плечами, невозмутимо заметил он. — Я заставляю их дохнуть усилием воли.
Белл вновь посмотрел на Светлых и увидел, что те перестали задыхаться и потихоньку приходят в себя.
— Если врагов много, лучше пользоваться свистом, потому что неудобно контролировать каждого мысленно, а так… — Нигар небрежно фыркнул, и приблизился к одному из несчастных, пытающихся отдышаться после приступа кровавого кашля. — Вот, смотри, — окликнул он брата, и через секунду Светлый вновь скорчился, схватившись за горло обеими руками и когтями раздирая кожу на шее. Его губы посинели, изо рта и ушей потекла кровь, глазные яблоки стали раздуваться, вылезая из орбит. Он так извивался и сипел, что не выдержал даже Белл.
— Прекрати! — подняв руку, резко приказал он, гневно оглянувшись на брата. — Хватит, Гин!
Нигар оторвал взгляд от своей жертвы, отчего Светлый сразу обмяк, неподвижно застыв на ковре из цветущих маков.
— Хватит! — прежде, чем младший заговорил, вновь повторил Белл. — Мы враги, но не звери… — глухо добавил он, задумчиво разглядывая ещё двух Светлых, которые до сих пор не могли пошевелиться. Сейчас, когда Белл смог без помех рассмотреть врагов, он с удивлением обнаружил, что ангелы совсем молоды. Их белоснежные крылья кое-где ещё прикрывал нежный пушок, смешно топорщившийся у основания длинных, гладких, отсвечивающих голубым сиянием перьев. Все трое были темноволосыми, но это не мешало разглядеть ауру чистого света, обрамляющую их измождённые лица. — Хочешь убивать — убивай. Но не смей мучить!
— Это — Светлые, ты забыл? — осторожно напомнил Нигар, начиная злиться. — Они не щадили нас даже в Раю, братик! Так почему же я должен быть милосердным?!..
— Так же умирали и те, на полигоне? — не ответив, сам спросил Белл, и в его голосе прозвучал плохо скрытый упрёк, перемешанный с горечью. — Теперь я понимаю ярость Михаила…
— А мою ярость ты понимаешь?! — взорвался Нигар, побелев от обиды и отчаяния. — Когда я смотрел, как тебя убивают, и ничего не мог сделать?! Когда ты камнем рухнул вниз, а они стояли и… — младший задохнулся, не в силах продолжить. Его била крупная дрожь. Губы дрожали, на глазах от злости и бессилия выступили слёзы.
— Ты… сделал всё правильно, — запнувшись, всё же выдавил Белл, неуверенно кивнув. — А теперь, просто добей их или это сделаю я.
— Мне нужны их души! — огрызнулся младший, резанув по брату вызывающе холодным взглядом. — Можешь дальше не смотреть, если такой трепетный!
Белл не ответил. Он лишь качнул головой, всем своим видом показывая, что останется на месте. Нигар помедлил, затем сделал шаг назад и исчез, а вместо него на траве оказалась небольшая чёрная змейка. Белл проследил за ней взглядом и перевёл его на ангела, над которым совсем недавно экспериментировал младший брат. Светлый был совсем плох. Он почти не шевелился и с трудом дышал, устремив взгляд больших светло-голубых глаз на белый пух облаков в вышине. Солнце отражалось в его тёмных зрачках, делая их похожими на золотистые звёзды, украшавшие в Раю врата Белого Города.
Эти звёзды до сих пор снились Беллу. Они переливались волшебными огнями на мраморных колоннах, рассыпаясь фейерверком разноцветных искр. Манили, зазывали, призывно мигали, обещая сладостную негу, тепло и покой. Но стоило Белл-Ориэлю поддаться их зову и сделать шаг, звёзды меркли, свет исчезал, и ангел оставался в темноте посреди ледяной пустоты. Потом он просыпался с гнетущим, невыносимым ощущением потери и одиночества, которые переполняли всё его существо, заставляя скрежетать зубами от отчаяния и безмерной боли в душе. Тогда Белл покидал гулкие тёмные залы пещеры, постепенно становившиеся для него тюрьмой, и шёл в ледяную пустыню, где белый цвет бескрайних снегов и золотившиеся на солнце вершины гор, напоминали ему о том, что в этом мире всё ещё существует надежда. Только вот найти её ангел никак не мог. И, сколько бы ни смотрел Белл на звёзды, ни молил небеса возвратить его домой, они молчали, оставаясь глухи к его стенаньям.
Постепенно молитвы иссякли, а тоска сменилась полной отрешённостью. Белл-Ориэль перестал взывать к небесам. Он начал учиться их ненавидеть. И эта ненависть крепла в нём с каждым днём, прожитым в темноте, тоске и безысходности. Она, подобно яду, заполняла каждую клеточку, копилась в крови, отравляла рассудок, уничтожая все другие чувства и заглушая боль. Ненависть стала спасением и смыслом жизни. Единственным якорем, за который цеплялся Белл, оправдывая своё бесцельное, никому не нужное существование… Так было… до сегодняшнего дня… до встречи с этими светло-голубыми глазами врага, смотревшими на него сквозь мрак отчаяния, далёким, и таким знакомым светом золотых звёзд…
Что-то кольнуло в груди, и Белл поморщился, отгоняя воспоминания, с трудом возвращаясь в жестокую действительность. Тем временем, чёрная змейка скользнула к раненому и одним стремительным движением, ужалила того в живот. Ангел дёрнулся, вскрикнул и выгнулся дугой так, что затрещал позвоночник. Потом рухнул обратно, разваливаясь на куски и осыпаясь тленом. Его душа, не успев вырваться из плена, оказалась в чреве змеи, которая, легко проглотив добычу, тут же принялась за следующую жертву.
Покончив со всей троицей, Нигар, не теряя времени, перевоплотился обратно в ангела.
— Мне нужно вернуться в пещеру, — негромко проговорил он, не глядя брату в глаза. — Ты подождёшь меня или…
— Нет, — отрезал Белл, качнув головой. — Занимайся своими делами, Гин. Я вернусь позже.
— Ладно, — поняв, что брат не желает больше участвовать в его охоте, младший понуро кивнул, и уже развернулся с намерением телепортироваться, как рука Белла неожиданно коснулась его плеча и сжала, заставляя остановиться.
— Никогда больше не повторяй этого при мне, Гин! — тоном, от которого у Нигара в душе всё заледенело, медленно процедил Белл-Ориэль. — Я больше не хочу видеть тебя таким!
— Думаешь, твой способ убийства гуманней? — хмыкнул младший, презрительно скривив губы.
— Дело не в этом.
— Тогда в чём дело, братишка?
— В том, что ты всегда был другим, Гин — не таким, как я… Я свою тьму всю жизнь прятал, но ты был добрым. В тебе её не было.
— Мы оба изменились…
— Да, и потому прошу… никогда больше не применяй свои способности при мне, Гин, иначе… Иначе, я не сдержусь, — совсем тихо добавил Белл-Ориэль, и, выпустив плечо брата, взлетел, молниеносно исчезнув в вышине.
***
Белл-Ориэль мчался сквозь молочные облака, с трудом сдерживая накатившую вдруг ярость. Он не понимал, откуда она взялась, но сейчас ангел готов был уничтожить весь мир — даже самого себя. И от этого опять было больно. Тошно, горько, невыносимо! Словно душу вывернули наизнанку и запихнули обратно, предварительно разорвав её в клочья.
Пред внутренним взором всё ещё стоял взгляд светло-голубых глаз умирающего ангела. И как бы ни хотел Белл избавиться от этого видения, он не мог заставить его померкнуть. Но хуже всего, что находясь рядом с этим ангелом, Белл-Ориэль понял, что больше не ощущает в себе потребности убивать. Жажда исчезла, потому что в глазах Светлого не оказалось ни страха, ни ярости. Там не было ничего. Только обречённость… И ещё презрение — к пыткам, к смерти и к своим мучителям… Это не вызывало жажду. Лишь пробудило то, от чего Белл почти отвык… Сомнения?.. Жалость?.. Стыд?..
Ангел до боли стиснул зубы. Признаваться в этих чувствах сейчас для Белл-Ориэля было невыносимо. После стольких месяцев изгнания, проведённых в хмельном угаре вседозволенности и лёгких убийств, вдруг накатило понимание того, в кого он превращается. Сегодня Нигар, сам того не подозревая, дал брату возможность взглянуть на всё со стороны. Посмотреть на себя другими глазами. Глазами Светлого… теми, в которых до самой смерти отражались звёзды Белого Города…
Поглощённый раздирающими его противоречиями, и, не имея возможности выплеснуть свою боль, Белл-Ориэль выбрал единственный способ вернуть утраченное равновесие. Он решил, что должен, как можно скорей, разыскать других Светлых и заставить их себя ненавидеть. Только получив ненависть врагов, Белл сможет вновь ненавидеть их в ответ… И всё станет как прежде…
Еще почитать:
Город которого нет
Сказки Сливового Духа — Глава 30. Мелодия вечернего ветра.
Илия — Глава 3.
Объятия хаоса — Глава 1
«
»
