Миссис Хадсон с трудом передвинула огромное кресло Холмса и, намочив тряпку, стала возить ей по пыли скопившейся на полу. Когда большая часть грязи была успешно размазана по паркету, она выпрямилась и чертыхнулась:
—Черт побери, этого Холмса! Бросать фантики от конфет под кресло это не по- джентельменски!
Она задумчиво посмотрела на тряпку и, решив, что та ещё достаточно чистая, взялась протирать ею на книжных полках. Однако её уборку прервал требовательный звонок снизу. В дверь кто-то ломился.
—Иду-у! — тонким голосом крикнула она и попыталась обмахнуть верхнюю полку, на которой стоял бюст Холмса в профиль.
Снизу её, видно, не услышали и продолжали третировать колокольчик.
—Иду-уу! — ещё более тонким голосом завизжала старушка и, пытаясь подтянуться на руках, обвалила полку вниз. Бюст Холмса полетел на паркет и взорвался как бомба. Тысяча кусков, на которые взирала миссис Хадсон, были очень мелкие и, поэтому склеить их не представлялось возможным, но один из черепков с глазом гения все же сохранился и теперь угрюмо взирал на бедную старуху. Миссис Хадсон поняла, что ей не миновать взбучки.
Колокольчик внизу дзинькнул в последний раз и оборвался.
—Да, иду, иду!!!— красная от гнева и предчувствия нехороших слов, которые бесспорно выльет на неё Холмс, она низринулась по лестнице к двери. Так и есть, колокольчик оторвался, но веревка продолжала дергаться.
—Сейчас!! Уже рядом!!!— устало пробормотала миссис Хадсон и, проклиная свой радикулит, повернула замок двери.
—Скажите, это дом 122-бис? — на пороге стояла чудесная девушка. Рыженькая, с веснушками и щербатой улыбкой она пытливо заглядывала миссис Хадсон за спину.
С минуту старушке казалось, что её сейчас хватит удар. Она высокомерно подняла подбородок и, произнеся про себя грязное ругательство, ответила с милой улыбкой:
—Нет, дитя!
—А скажите…
Миссис Хадсон с такой силой хлопнула дверью, что в гостиной наверху упал ещё один бюст. Бюст Ватсона.
—Не дождешься! — крикнула старая фурия через маленькое окошечко и плюнула туда же.
—Мне нужен Самуэль Грот! — успевая увернуться, крикнула девушка, — я из Йоркшира по делу.
—Нету таких! — лицо Хадсон исказила злорадная улыбка, — И никада не было! Читать научись!
Веревка ещё дергалась, а миссис Хадсон уже стояла наверху и со страхом взирала на осколки Ватсона, известного своим вороненым револьвером и никелированным скальпелем, которыми он любил размахивать к месту и не к месту. Взбучка Холмса теперь казались ей наивной игрой по сравнению с ужасными разборками, которые так обожал Ватсон. Единственно правильным в этой кошмарной ситуации было свалить вину на кого-нибудь другого. И осененная этой догадкой миссис Хадсон вновь низринулась с лестницы. У двери она, причитая, поднялась с колен, оправила платье и распахнула створки настежь.
—Входите, дитя…
Дитя, угрюмо воззрилось на неё со ступенек, где оно расположилось с бутербродом и банкой пива.
—Милочка! Прошу вас, входите! Мистер Самуэль Грот будет с минуты на минуту. Какая отвратительная у вас прическа! В Лондоне так не носят.
—Да мне по фигу, как носят в Лондоне! — рыженькая поднялась и, отхлебнув пивка, спросила, — бабуля, травка есть?
—Весь газон за домом к вашим услугам! — миссис Хадсон встревожено провела рукой по переднику, где в кармане лежал маленький косячок, который Холмс заботливо забычковал и оставил на вечер. Хадсон, подглядев в замочную скважину за Шерлоком и запомнив место его тайника, экспроприировала косяк в пользу более нуждающихся.
—Ну, тогда веди, старая калоша!
—Может быть, чаю? — пропуская её вперед, поинтересовалась миссис Хадсон.
—Ни разу не курила.
—Его пьют! — укоризненно сообщила Хадсон.
—И как? Забирает? — девушка обернулась к старушке.
—Кого как. Идите в гостиную, а я все приготовлю!