Он снова полез в карман.

— Надеюсь, ты не побрезгуешь ножом, которым я когда-то отрезал себе пальцы?

В руках у Цинтлера появился карманный ножик. Он раскрыл его, внимательно смотря Кейранду в глаза и ловя каждое микроизменение его мимики.

— Наша главная проблема – в нашей слабости. Мы – бесхарактерные крысы. Мы боимся всего. Наряжаемся в косухи, курим и пьем, чтобы казаться самим себе крутыми и бесстрашными бандитами, но все эти кружева и красочные ленты мало влияют на нашу суть… И на суровую правду… Мы боимся смерти, боимся вернуться без добычи, боимся голода и морозов. И главное — боимся боли. И я хочу, чтобы сегодня ты, Кейранд, забыл об этом страхе.

Лидер усмехнулся, смотря на соратника.

— По глазам вижу, что ты понимаешь, о чем я тебя прошу, — сказал он, беря нож за лезвие и протягивая его Кейранду.

Шарн взял нож за дешевую деревянную рукоять.

— А когда будешь меня от страха смерти отучать, прикажешь вены вскрыть? — саркастически усмехнулся он, прижимая лезвие к коже.

— Знаешь, учитывая, какой ты неудачник и как много раз ты чуть не подыхал, смерть тебе уж точно не страшна, — ответил Цинтлер, — Особенно после того, как тебя чуть не сожрала бойцовская псина.

Кончик ножа рассек кожу. Черно-красная кровь выступила из пореза.

— Постарайся аккуратнее, Шарн, — сказал Мальтер, — Если накосячишь, это останется с тобой на всю жизнь.

— Заткнись, козел недотраханный.