— Он ещё не знает, товарищ Виноградов.- и уныло так качает головой.
Виноградов, вздохнув, поворачивается ко мне и выдыхает:
— Разбились наши. Все. Никто не выжил… Юрка Жибуртович проспал,прибежал к вылету… Бобров на самолёт опоздал — на поезде поехал. У меня — дисквалификация. У Шувалова… Сталин не пустил. У тебя травма. Четверо нас осталось. Да плюс Пучков из запаса. Как играть будем?
Я молчу. А старлей Виноградову поясняет:
— Да у него запрет на спорт на полгода. И потом ещё неизвестно заиграет ли. Память вон отшибло.- И стучит по прижатой к шинели папке.
Виноградов тяжело вздохнул, запалил папиросу. Тут в дверь вошла женщина в форме.
— Гвардии капитан Мария Долина прибыла за новым назначением — доложила она старлею.
Тот держа папку переминался с ноги на ногу, видимо ждал вызова начальника. Оглянувшись на пустой стол секретаря, расправил плечи:
-Зайдите, через полчаса. Сейчас у Василия Иосифовича важное совещание.
Дама с медалью Героя Советского Союза вышла.
Из кабинета открылась дверь, и секретарь сказал: «Проходите».
Сталин в расстёгнутом кителе стоял у окна. На столе стояла початая бутылка коньяка и тарелка с закуской. Махнул рукой. Сели. Секретарь, забрав папку с бумагами, вышел.
— Слышали?- киваем в ответ. Он продолжает:
— Похоронили уже. Порвало всех в фарш. Эх, Бочарников, что же ты в Казани не остался?
Генерал со всей дури хлопнул ладонью по столу. Вбежал секретарь, покрутил головой, вышел. Сталин, опустив голову: