Все выплакать с единственной мольбою —
     Люби меня и, слез не отирая,
     Оплачь во тьме, заполненной до края
     Ножами, соловьями и тобою.

     И пусть на сад мой, отданный разбою,
     Не глянет ни одна душа чужая.
     Мне только бы дождаться урожая,
     Взращенного терпением и болью.
 
     Розы улыбались, как и губы Бетти с фотоплаката. Острое чувство любви, которой уже не суждено сбыться, пронзило душу насквозь, будто шипом розы, которой Кейл успел пораниться. Охватило отчаяние. Он принялся читать дальше:
     «…и как-нибудь связанного с умершим предмета или личной вещи умершего, которая может оказаться в вашем распоряжении»…
     — Вещь! — усмехнулся Кейл. — Да тут каждая вторая вещь — ОН!
     На ум пришел гребень в красивой оправе из снежно-белых светящихся орхидей, которым Бетти любил расчесывать свои чудесные длинные светло-русые волосы.
     Далее Кейл прочел, что должно быть 13 подготовительных ночей.
     — Сегодня будет первая! — торжественно решил он, зажигая светильник на востоке комнаты. Он прочел состав ладана для вызывания умерших.
     — Вербена, полынь, сандаловое дерево, алоэ, розовые лепестки… Ясенец белый с острова Крит, бензойная смола, камедь…
     Оказалось, что ингредиенты достать было не так-то просто. Кроме того, нигде не было ясенца с острова Крит, за который Кейл готов был расплатиться чем угодно. Так пропала первая ночь. Задернув драпировку из черного бархата, за которой находился фотоплакат Бетти, Кейл погрузился в спасительный сон. Розы благоухали в ночной тьме, а сквозь приоткрытую форточку проникал свежий воздух, напоминающий о прошедшем недавно дожде.