Женщина (совершенно другим, изменившимся голосом, в котором слышна заинтересованность). Я знаю эту песню! Ее пели во времена моего детства.

            Женщина сама передвигается ближе к Луизе. Что-то происходит с ее безликостью, лицо вдруг расцветает многими эмоциями и красками, словно бы сходит сон.

Женщина. Какое у вас купе? О, так мы с вами соседи! Я возвращаюсь домой, к себе…может быть мы с вами земляки? Знаете, я четыре года провела в этом городе и первый раз слышу эту песню.  Ох, отправление-то уже через полминуты! Погодите, я сейчас только пиджак сниму – жара стоит невозможная!

            Женщина снимает серый пиджак и видна, наконец, ее яркая, желтого цвета, блузка. Продолжая болтать без устали, Женщина подходит к Луизе. Слышен приближающийся свист поезда.

Картина шестая.

Комната. Полностью истерзанное состояние помещения. Жалюзи наполовину сорванные, обои отстают от стены, все как-то разбросанно, разодрано, порядка больше нет. Всё пребывает в страшном разорении и хаосе. На полу сидит Генри, рядом с ним валяется бутылка вина опустошенная. Генри читает записку Луизы. Листок уже замаслен, перепачкан, где-то даже надорван, Генри читает вслух.

Генри (лист дрожит в его руках) «Генри, я жуткая трусиха. Такая жуткая трусиха. Мне не хватило духу сказать тебе, как сильно я тебя люблю… я люблю, Генри, люблю! Но я возвращаюсь домой, Я иду домой. Я иду к своим полям и к своей земле. Прости, что ты потратил на меня три года.