Кружась  в диком  страстном  танце  жрицы  любви, она  видела  его   быстро  и осторожно  пробирающегося  вдоль  стены  к выходу  из  сада. По  ползущему  кровавому  липкому  свивающемуся  в  клубы туману. Она  показывала  ему, взглядами  черных  глаз, когда  оборачивалась  в  его  сторону, чтобы  он  двигался  быстрее  и  скорее  покинул  это  чудовищное  адское  место.

   А  он, не  сводил  с  нее  своих  призрака  мертвых  завороженных  ее  красотой  глаз. И  уже  подходил  к  воротам  из  сада. Когда, она, запрокинувшись  назад. И  буквально, переломившись  пополам. Опустилась,  чуть  ли  не  головой  до  земли  перед  демоном  господином  этой  кровавой  ночи. Как  рабыня  страсти,  закатывая  свои  черные  глаза  и  приоткрыв  рот, манила  его  к  себе. Завлекая  танцующими  из  стороны  в сторону  извивающимися  девичьими  танцовщицы  в  золоченых  тонких  браслетах  руками  и  звеня  сагатами. Практически  подобралась  к  своему  врагу. Дергая  из  стороны  в  сторону  своим  голым  выгнутым  вверх  животом  и сверкая  бриллиантовой  брошью  в  круглом  пупке. И  раскачивая  девичьей  полной  трепыхающейся  танцовщицы  грудью. И  свесив  свои  черные  как  смоль  вьющиеся  локонами  длинные  волосы  в  ползущий  кровоточащий  туман, до  самой  наполненной  до  краев  человеческой  кровью  земли. Вдруг  неожиданно  повернула  голову  в  сторону  с  широко  открытыми  глазами  на  Хусаима. И  шевеля  губами  молча  ему, сказала — Беги  отсюда! Беги  мальчик  мой! Ты  не должен  этого  видеть!