Этой  твари, как  и  его  подчиненным  ничего  не  стоило  отрезать  любому  сирийцу  голову. Хоть  мужчине, хоть  женщине. Хоть, даже  ребенку.

  Эта  тварь  в  миру, был  порождением  черного  ислама. И  приверженец  черных  сект. Еще  в  Германии  он  этот  немец  отрастив  длинную  седую  бороду, дал  сам  себе  это  арабское  имя. И  теперь  работал  на  запад. Выполняя  кровавую  работу, возложенную  самим  ЦРУ  на  его  и  его  подчиненных   в  самом  Эгиле. Тесно  завязанный  на  Штаты  и  их  пособников.

  А  его  черная  душа  была  вот  такой. Давно  уже  не человеческой. Она  стала  монстром. Кошмарным  демоническим  монстром. Выродком  самого  ада. Как  и  сам  ее  носитель. И  она  была  здесь, среди  таких, же, как  сама. И   наслаждалась  кровавой  вакханалией. Во  время  сна  ее  носителя. Тела, там, в  реальном  мире  людей.

  И  теперь  была  как  никогда   уязвима. И  была  на  прицеле  пришедшего  за ней  инфернального  охотника. Жаждущего  ее  смерти  более, теперь  чем  кто  либо. На  прицеле  такой  сущности, которой  она  и  в  свои  горящие  пламенем  ада  глаза  и  не  видела. И  эта  сущность  сейчас  кружилась  перед  ним. И  выделывала  круги  голым  смуглым  животом. В  круглом  пупке  которого  блестела  и  сверкала  в  пламени  горящего  синим  огнем  инфернального  костра   бриллиантовая  брошка.

  Отбросив  длинную  шелковую  легкую  с себя  вуаль  в сторону, красивая  до  безумия  черноглазая  вся  в золоте украшений   почти  совершенно  голая  восточная  танцовщица  как  жрица  страстной  безудержной  любви  совращая  демона, извивалась  змеей  перед  его  горящими  глазами  ада  глазами.