Они  были  все  здесь. И  чеченец  Мехмед  Джафаров  и  араб  Вагиз  Мемильхан. Отморозки  те  еще  и  убийцы, отличившиеся  зверствами  еще  в  самой  Чечне. Потом  в  Ливии, Ираке. А, теперь  еще  и  здесь. И  еще  многие  из  отряд  Эгил  и  Джабхад  ан-Нусры. И   так, называемых,  умеренных. И  даже, тех, кто  был  здесь  с  самого  запада. 

  И  она  ворвалась  в  этот  круг  восточных  демонических  красавиц  танцовщиц. И  она  была  красивее  всех. Красивее  всех  демониц  танцовщиц  этого  кровавого  жуткого  места. Места, где  вокруг  летали  черные  тени  и  глотали  налету  текущую  с  кровоточащих  кривых    низкорослых  черных  деревьев  кровь. И  по  кустам  сада  шарахались  мерзкие   горбатые  черные  твари  с горящими  огнем  глазами. И  вокруг  этого  места, где  горел  яркий  инфернальный  синим  пламенем  костер, валялись  кучами  обезглавленные   трупы  человеческих  голых  тел. И  их  пожирали  эти  горбатые  черные  с  острыми  клыками  и  оскаленными  ртами  твари. Которые  делили  добычу  и вырывали  ее  из  когтистых  лап  друг  у  друга.  А  вокруг  костра, где  кружились  в  танце  живота  голые, почти  молодые  танцовщицы  торчали  колья. И  на  них  были  отрезанные  человеческие  еще  живые  головы.  С  моргающими  вытаращенными  в  ужасе  глазами  и  шевелящими  широко  открытыми  в  оскале  зубов  ртами.  Они  что-то  кричали, но  их  не  было  слышно  под  гром   барабанов  и  звук  флейт  и  свирелей. Который, лился  ото  всюду  из  самого  тумана  и  из  сознания  самого  спящего  где-то  там, в  реальном  мире  боевика  и  командира  отряда  Эгил  Рахмада  Куиб  Дель  Рахиба, немца  по происхождению  и той  еще твари. Лично  убивший  многих  сирийцев, как солдат, так   и  гражданских  в  самом   Алеппо.