— Не надо, я и так понимаю, что там.

— Да нет же, ты посмотри – посмотри на это! Ты не понимаешь!

Чистейшая рубашка, на которой, наверное, даже не было пылинки, упала на грязный, прогнивший и зачерствевший пол. Туловище было практически целиком покрыто крестами – не было ни одного такого места, где не встречались бы эти кресты. Но больше всего их было на сердце – там практически нельзя было различить хоть один отдельный крест.

— Видишь это? Видишь?! Пытались выгнать тьму из моего сердца, потому что я был связан с ведьмами и приспешниками ада. Святые сволочи. Начали с веры – кого только не запытали тогда до смерти, и куча людей ведь вообще ни к ведьмам, ни к магам, ни к Дьяволу отношения никакого не имела. Да даже к богине Хеле – многие даже понятия не имели, кто это такая. А теперь сравни с ними! Есть разница? – кажется, что он начал ждать ответа, но это лишь казалось.

Кровь медленно капала с руки старшего сержанта, в голове которого медленно мысли переплывали от разрушенного корабля, налетевшего на рифы, к сиренам, приманивающим своим завораживающим пением.

— Нет! Нет! Никакой разницы! Вообще! Одни сдавали своих соседей, потому что завидовали им, другие сдавали своих близких родственников, чтобы получить их наследство. Церковь вообще просто так объявляла множество людей еретиками и связанными с дьяволом, чтобы забрать себе их имущество – да, такое право она имела. И ведь кажется, что дикарство ужасное, какой-то нечеловеческий грех, прикрывающийся святыми побуждениями. «Ладно, — говорят многие, — это же были 12-14 века, люди уже много прошли, совсем изменились, стали другими, сейчас все иначе» — да 40 лет назад! Германия! То же самое место, спустя гребаных 8 веков! Что происходит? Вне закона они объявляют еврейскую национальность, и теперь пытают и сжигают их… да, ведь вы все переросли, сделали выводы из того, что произошло. А другие пишут доносы на своих соседей, изобличая в связях с коммунистами, заговорщиками, кем угодно. Вспомни – всего 200 лет назад произошел процесс над Салемскими ведьмами. И снова – угадай, что же произошло и вправду ли виновных сожгли на костре. А что, собственно, меняется вообще? Я тебе сейчас трижды рассказал одну и ту же историю – и что же меняется?