— Что? – женщина отшатнулась от него. – Как вы можете такое говорить?

— Богиня не поможет, — он смотрел ей прямо в глаза. – Она не услышит.

И ушёл, оставив женщину, и тех, кто стоял рядом, в недоумении.

А палач, тем временем, продолжал свой отсчет.

— Восемь… Девять…

После каждого удара он останавливался, следил, чтобы девушка не потеряла сознания, и чувствовала каждый удар.

Как только Крэйван подошел к своим людям, которые уже отделились от толпы, наблюдающей за казнью, на него набросился Аир, еле сдерживаемый Одиллисом.

— Сделай же что-нибудь! Он убьет её!

После некоторого молчания, под пристальным взглядом своих людей, Крэйван ответил:

— Не думал, брут, что когда-нибудь, ты будешь меня просить. – Он был спокоен, хотя, в душе, был удивлен, что Аир просил за невольницу. Да, там, у помоста, у него был порыв отчаяния, Крэйван посчитал, что зря привел брута на невольничий рынок. Но, он никак не ожидал, что Аир не оставит попыток вызволить рабыню, тем более прося помощи у него.

— Я тоже, — тихо сказал Аир, наблюдая с волнением, как девушка оседает у столба. – Но я прошу…

— Десять….

Альфийка вскрикнула и замолчала, повисая на веревках. Палач подошёл к ней, чтобы узнать, жива ли она.

— Я сделаю, как ты хочешь, — опустив глаза, тихо сказал Аир. – Я пойду с тобой в бой. – Он вскинул голову, прямо, твёрдо глядя Крэйвану в глаза. – Я пойду в бой! Только спаси её!

В его глазах стояли слёзы. А все замолчали. Крэйван, Уска, воины Доку и народ, что толпился рядом. Даже у Одиллиса не нашлось слов.