-«Как мы выглядим?» — услышал я Костин голос, и только сейчас обнаружил, что на них нет тех лоскутов в которые они облачались. Они стали такие же, как на скамейке в аллее, только причёсанные и разглажено-отутюженные настолько, что это граничило с абсурдом.
-«Вы как будто не настоящие» — проговорил я.
-«Работает!» — торжественно произнёс Константин, уперев руки в бока.
*****
Дверь, через которую мы вышли на улицу, спустившись по лестнице со второго этажа, закрывалась медленно и торжественно, всем своим видом давая понять, что как раз именно она превращает покинутое нами помещение в неприступную крепость. Улица была пешеходная – две небольшие дорожки, разделённые кустарником и невысокими деревьями, вперемешку со скамейками. Возле каждой из них толпились люди. Под яркими лучами солнца, что вдыхали в окружающие краски ослепительную радость жизни, происходило «действо».
Дверной замок наконец-то щёлкнул своим запорным механизмом ,и мы двинулись вдоль улицы.
У первой лавочки стоящей на пути нашего следования было многолюдно. Молодой человек, стоящий на возвышении, держал на вытянутой руке планшет и вслух читал, окружившим его, стихи. По всей видимости, свои – настолько одухотворённым было его лицо. Люди вокруг смотрели на молодого поэта через экраны своих телефонов и планшетов. Кое-где сверкали огоньки фотовспышек.
Около следующей скамейки, шагов через 20-30, царило шумное веселье – здесь праздновали свадьбу. Сидящих жениха и невесту обступали свидетели бракосочетания, с лентами, украшавшими их наискосок от плеча до пояса и разудалые гости. Все они дружно выкрикивали в воздух порядковые номера секунд, прошедших с момента начала затяжного поцелуя, вступивших «в брак» молодожёнов. Вверх летели пробки от бутылок шампанского, конфетти из разноцветной бумаги вперемешку с денежными купюрами. Я невольно заулыбался, заглядевшись на этот «балаган». Их радость, в буквальном смысле, начинала греть меня изнутри.