-«Это как же можно столь чистое и непорочное с такой…» — и осёкся на полуслове, ноги его подкосились, и он кулём осел на землю.

Дед Коваль не дышал. И всё вокруг стихло в ожидании чего-то. Не слышно было ни пения птиц, ни стрёкота насекомых в траве, ни шелеста листьев – ничего. Оглохшая пустота.

«Что жеж это я натворил? Каким словом так старика обидел? Ну зачем я разговор такой завёл?» — мысли в голове у отца Сергия путались, толкали друг друга от желания найти оправдание – «Куда ж мне теперь его? К обозу снесть назад надо бы. Господи всемилостивый! Укрепи силы мои! Молитву то какую? Земле ж предать надо. Господи…»

Отец Сергий сделал над собой усилие и на четвереньках подобрался к телу деда Коваля. Лицо старика становилось всё бледнее и бледнее. Седые волосы его шевельнулись и подчиняясь неизвестно откуда взявшимся струям воздуха, стали распределяться по стволу берёзы, словно какое-то незримое нечто присев у ног деда обдувало его своим дыханием. Присутствие этого «нечто» почувствовал и отец Сергий. Замерев, он глядел в пустоту. Занесённая над телом рука с горстью земли так и не смогла разжаться.

А с телом старика происходило преображение. Растущие вокруг травы вытянулись и опутали ноги деда Коваля по пояс, скрыв так же кисти рук лежащие на земле. Лицо и шея стали совсем белыми, под стать надетой рубахе и покрылись тёмными пятнами. Через минуту, если не знать, что здесь только что присел человек, проходящий мимо путник , подивился бы на прикорневой нарост берёзы напоминающий «спящего у дерева».