Он вёл нас через эту массу людей иногда расталкивая их, освобождая себе дорогу. Недовольные люди на мгновение оборачивались на него с недовольным лицом, но увидев оскал громилы, быстро отворачиваясь остужая свой пыл и ненависть, а глядя на нас, на лицах читалась некая жалость, будто они сочувствовали нам. 

Мы зашли в какой-то кабинет, в котором сидел ещё один лысый дядька со шрамом на всё лицо, черты которого почему-то сразу вызвали у меня опасение и неприязнь.

— Добрый день. – поприветствовал он нас, когда мы все оказались в кабинете. Громила остался позади нас, перекрыв собою дверь.  

— Здравствуйте.  – ответил я, отвернувшись от «живой двери».

— Вы не переживайте за него, — подметил хозяин кабинета, заметив мой взор, — лучше расскажите мне, дети, как вы у нас оказались?

В голове витали две мысли: рассказать или промолчать? С одной стороны, он – левый человек, который вызывает у меня подозрения, но с другой – наш спаситель и, судя по всему, начальник этого бункера. Рассказывать кто мы такие и с какой целью идём незнакомому человеку в мои планы не входило, но повисла тяжёлая пауза, воздух словно чем-то пропитался, стал вязким.

— Мы… — начал я, пытаясь сформулировать всё понятно, но не выдавать всего. – были в плену у каких-то отморозков, нас спас старик, который повёл нас через каменоломню. – на этих словах лицо начальника изменилось, оно приобрело черты заинтересованности. – Мы прошли через аномалию и вышли недалеко отсюда. Наткнулись на стаю мутантов, кое-как отбились. Наш проводник остался там отбивать их, а нам приказал бежать в бункер, дорогу куда сам показал.