– Господин поручик, – излишне официально обратился ко мне мальчишка, когда мы, развалившись в креслах, поглощали ореховое печенье, запивая сладким чаем с консервированным лимоном, – а почему дедушка ругался на меня когда я обзывал доктора трусом? Он ведь трус. Разве я не прав?  

– Думаю нет. Знаешь когда-то я считал как и ты, но потом повоевав, посмотрев жизнь понял что не всё так просто. Есть люди которые могут не кланяясь пулям, снарядам и опасности продираться по полю боя. Их рвут на части, а они идут вперёд.  

– Храбрецы, как тётя Настя. Я тоже буду таким.  

– Не сомневаюсь. Но порой ещё большей отваги и мужества требует повседневная, мирная профессия, которую делаешь изо дня в день, из года в год.  

– Например?  

– Работа учителя, врача, простого крестьянина, да мало ли их. Военные конфликты, то есть, то нет, а значит и солдаты не всегда нужны. А вот учимся, болеем и кушаем еду мы каждый день. Разве эти профессии не требуют уважения? – улыбнулся я парнишке щёлкнув его по носу.  

– Я об этом не думал.  

– Подумай. Просто доктор не был готов к произошедшему. Так бывает. Не суди его.  

Мой маленький попутчик действительно задумался и даже перестал уплетать печенье.  

– Слушай Филипп, а как Анастасии Валерьевне удалось забрать у мёртвых оружие? Как она отогнала ворлаков?  

– Она сделала кое-что странное, – сказал мальчик смахивая крошки с губ тыльной стороной ладони.