Да уж, не думал я, что всё так закончится. Вроде бы сделали свою работу, а осадочек неприятный остался. Сухарю, что вон он дрыхнет в кресле в конце зала, а я всё раз за разом пересматривал скопированные на карманный компьютер данные о гибели доктора и что-то у меня ничего не складывалось. Будто не хватало пары важных деталей.  

Нет, посудите сами. Во-первых, в армии доктор не служил, а стрелял без промаха. Во-вторых, скончался не рядом с повреждённой дверью, а в смежном коридоре где и гильз то на полу не было. В-третьих, странные следы на полу, тот мальчишка показался мне тогда не слишком искренним, но я списал это на перенесённые им испытания. Было ещё и в-четвёртых и в-пятых, но к чему это? Кто-то доктору и его супруге помог, иначе и быть не могла. Разнервничался, даже правая нога заболела, а ведь у меня её нет почти восемь лет.  

В зале кроме нас никого не было. Где-то тихо играла музыка, раздражающе потрескивало силовое поле посадочной полосы.  

– Дед, ну чего меня провожать? Я и сам не маленький.  

Двери раскрылись, и помещение зашли ещё двое: Демидов – седой сержант-техник и Филипп, мальчик спасённый Фроловым. Ну тот самый, о котором я только что думал.  

Вот это да. В голову мою закрались новые сомнения. Нет, разве возможны такие совпадения? И того и другого мы опрашивали несколькими часами ранее по одному и тому же делу. Они оказывается родственники. Тогда почему у них разные фамилии? Теперь понятно его странное поведение и бросаемые на меня взгляды.