— Ты ведь, кажется, тут же работал, когда здесь был ЦК Комсомола?

— Да. Я тут за углом живу. Привык ходить на работу пешком.

— В дозор тоже пешком?

— Я там уже давно вне штата.

Они медленно шли вдоль разверзшейся пропасти и говорили, повышая голоса. Их речь полностью перекрывались гулом лавы, но они отлично слышали друг друга.

— Может хватит кричать? – не раскрывая рта сказал Федосей посылая мысль.

— Не возражаю. – также молча ответил собеседник, настроившись на ментальное общение и продолжил. – Ты сейчас в Крыму живёшь?

— Я в нём почти всю жизнь живу.

— Знаю, знаю. И как там живётся?

— Ты как будто не знаешь.

— Я про твоё впечатление спрашиваю.

— Если я там живу – каким может быть моё впечатление?

Собеседник ничего не ответил.

— А меня ты почему не спрашиваешь, как мне тут живётся?

— Как будто я не вижу, как вам тут живётся.

— Не всё ты видишь.

Собеседник снова замолчал и сделал несколько шагов в тишине. Федосей чувствовал себя на этом уровне сумрака очень некомфортно резину тянуть не хотел.

— Говори прямо. Ты же меня знаешь. – изо всех сил играя равнодушие выдавил он ментально.

— Ты не представляешь, что в последние годы творится в дневном дозоре. – тяжело начал он – Если раньше было только кумовство… которое не слишком отличалось от кумовства светлых… Сейчас… Из каких-то заоблачных деревень в Киев попёрла мелкая шваль шестого-седьмого уровня… И у всех идеальные характеристики! И все потомственные ведьмы и мольфары!