Тони, латиноамериканец по происхождению, лет тридцатипяти. С аккуратно выстриженной черной бородкой, но уже с порядочной залысиной на своей голове. Он сделал свое дело и подошел к умывальнику. Тони Ривели посмотрелся в зеркало, и погладил себя по голове, поправляя и так уже редкие черные свои волосы. Он показав самому себе язык, улыбнулся.
— «Чертовски хорош» — подумал он сам про себя – «Иначе, кто бы доверил всю эту муторную и кропотливую работу именно мне. Чертовски хорош».
Он вытер руки мягкой белоснежной туалетной салфеткой и подошле к туалетной двери. Тони открыл дверь мужского туалета и вышел наружу в длинный в обе стороны складской коридор. Поравляя запонки на рукавах синей своей накрахмаленной рубашки, он на минуту отвлекся, и это стоило ему жизни.
Мимо него прошла быстро рыжеволосая и незнакомая ему молодая, лет тридцати женщина. Она прошла так быстро, мимо Тони Ривелли, цокоя своими каблуками и черными туфлями на красивых стройных ногах, что он не успел ее даже заметить, но ее рука приняв вид обоюдо острого жидкометаллического длинного клинка полосонула Тони по ег о мужской шее. Четко и точно по середине, перерезая ему кадык и саму шею. Брызнула яркая алая артериальная кровь . И Тони Ривелли, схватившись за горло обеими руками захрипев и задыхаясь, упал на пол у мужского туалета. Он забился в смертных конвульчсиях, а красивая рыжеволосая женщина пошла дальше, убивая одного за другим сотрудников его складской команды. Как мужчин, так и женщин. Без какого-либо разбора, ведь она была машиной. Машиной из жидкого мимикрического полиметалла. И вот уже следом за лежачим и еще дергающимся умирающим в судорогах Тони Ривелли лежали еще двое белых мужчин в узком длинном коридоре. А их убийца, свернул за поворот. И поразил из вытянутой вперед руки своей длинной превращенной в этакую, блестящую и невероятно длинную металлическую рапиру, убегающую с криком чернокожую женщину.
