Майор подошёл к тяжёлой пыльной портьере, отделявшую тамбур  мастерской оформителя части от фойе. Старался не стучать хромовыми сапогами. Получилоь. Прислушался.

— Вот ты скажи, Антип, нахрена ты сожрал пряники Брагуцы? Тот просил тебя по-братски укрыть пакет в будке. А ты взял и сожрал. Брагуца же твой призыв, зачем так делать-то, Антип?

— Ну, кончай мне тут мораль читать… Брагуце я вон сколько подгонов делал… посылки брал для него, без офицеров, одеколон покупал в городе. Чо ему, жалко стало триста граммов пряников?

— Эх, Антип, нет в тебе чувств коллективизма! Чушка ты казахская!

— Эээ… того… Казахстан того… не трожь… к тому же я русский, вот…

Тетерин резко поднял штору и зашёл в мастерскую.

Киномеханик Антипов и художник части, Сергеев, вскочили с продавленных кресел. Оба были в майках и спортивных штанах. Тетерин заметил на столе литровую банку с заваренным чаем и открытую банку тушёнки.

— Что, чайком балуемся? Тушёночка… о, печеньки. Из Питера прислали, Сергеев?

— Так точно, от мамы посылка.

— Вы чем занимаетесь, бойцы? Лента готова к сеансу, Антипов? Что за фильм сегодня?

— Патриотический, товарищ майор. «Два бойца».

— Так, понятно. Вчера крутил «Маленькую Веру», да? Что, много рукоблудили в зале?

Антипов заулыбался.

— Так это… того… хорошее кино. Девчонки там симпатичные. Я таких в Джезказгане того… много было у меня. Сразу о них подумал.

— Мда, я бы такие фильмы запретил в частях показывать. Отвлекают от службы. Ладно. Вот ты Сергеев, чего делаешь?