«Вот ведь… перестроились они в Прибалтике… да, волю только дай, и всё. Порнография и полная распущенность», — майор отложил газету. Подумал, что надо пройтись по ротам, посмотреть на наличие личного состава. Вспомнил птицу на крыше курилки. Почему-то стало тревожно.

Он посмотрел на часы. Пора идти в казармы с проверкой. Потом можно часика три вздремнуть, и пойти снова на обход казарм и территории. Тетерин снова подумал о птице на крыше. «Показалось. Надо же, как бывает, надо бы в госпиталь заехать, сердце проверить», — подумал он.

В первой и вторых ротах всё было спокойно. Дежурные на месте, сержанты контролировали уборку. Тетерин отметил, что сержанты были хорошие, то есть из тех, которые ему лично нравились. Спокойные добродушные парни из маленьких городков в российской глубинке. Майор был уверен, что именно на таких и держится армия. Терпеливые, выносливые, а главное – не злобные, как выходцы с кавказских республик или азиаты. Те иногда были настоящими отморозками.

Далее направился в роту материально-технического обеспечения. Водители, механики, связисты, повара и,  кончено же, клубные работники, точнее, прикомандированные к политотделу части. Тетерин шёл по проходу между коек. Пахло сырыми портянками, гуталином и, почему-то, одеколоном. Вдруг взгляд майора упал на застеленную койку.

— Митрин, Митрин! Это чья? – майор подсветил фонариком суконное синее одеяло.