Майор с удовольствием разглядывал золотистые бока гирь, стоящих на полу у шкафа. Получилось, как он услышал в недавнем выражении того же рядового Сергеева, «зе бест». То есть круто. «Надо поощрить парня, пусть в отпуск сгоняет в сентябре. Парень хороший, начитанный. Даже Маркса мне цитировал… неформал, конечно, был на гражданке, но здесь исполнительный боец. Не то что этот раздолбай Антипов. Жулик и гопник.» Тетерин вспомнил, как молчаливый и всегда загадочный особист полка, капитан с серым унылым лицом, показал ему личное дело Антипова. Особист настаивал на отправке Антипова на вышки, подальше от части. Полк был образцовый, победитель соцсоревнований, и особист был уверен, что Антипов испортит им все показатели.

Дело было в Джезказгане, за полгода до призыва Антипова в вологодский конвойный полк. Видимо, находясь в многодневном древнерусском загуле, Серёжа Антипов оказался на мели. И осуществил дерзкий план, поразивший Тетерина, который прочёл милицейский акт отделения Джезказгана в личном деле Антипова.  Тот выкопал в одном из дворов покрышки от «ЗИЛа», которые выполняли роль изгороди у дворовой клумбы, затем отмыл их, натёр золой и какой-то химической дрянью, придав им товарный вид. И продал их на трассе Алма-Ата-Оренбург какому-то дальнобойщику за тридцать рублей. После чего продолжил пьянку в женском общежитии местного ПТУ. В конвойный полк Антипов попал благодаря своей профессии. Он был киномеханик, которого остро не хватало именно в Вологде. Его быстро переписали из команды стройбата в команду внутренних войск и, видимо со вздохом облегчения, пьяного отправили с группой призывников в северную область. Тетерин подумал, что с Антиповым надо построже. Совсем распустился в клубе. Дисциплина ниже плинтуса.