Я вздрогнула, когда меня кто-то похлопал по плечу. Обернувшись, я увидела майора Броуди. Соскочив со стула, встала пред ним.
— Извините сэр.
— Отдохни Глория, ты все сделала правильно. Я десять лет гонялся за ним и не знал даже как его зовут, не говоря уже об удачном расследовании. Держи меня в курсе, думаю он ещё не раз выйдет с тобой на связь, усиль охрану возле своего дома и работай дальше.
— Спасибо сэр.
Он похлопал меня по плечу и вышел.
— Гейб! — позвала я.
Он сидел уткнувшись в своем планшете, как ни в чем не бывало.
— Как думаешь, он пустил всех по ложному следу?
— Конечно. Думаю и Брайн это знает, но проверить все равно необходимо.
— Что думаешь по поводу Мишель, она жива? — я подошла и села рядом с ним в кресло.
— Он оставил свою жертву не в завершенном варианте, изнасиловал её не снимая лица. Маркус отклонился по твоей просьбе от своего привычного стереотипа, а так как он перфекционист, ставлю на то, что он позвонит еще сегодня. – Гейб взял меня за руку и его тепло успокаивающе начало действовать на меня.
— Как врач, я могу охарактеризовал его вам по его поведению, наверняка ты и сама уже много поняла из своего опыта работы.
— Говори, мне важно всё слышать и знать, лишнем твое мнение не будет.
— Могу дополнить только, что перед нами типичный серийный убийца. Услышав о серийных убийствах, мы обычно восклицаем: «Такое мог сделать только сумасшедший!». Скорее всего, так оно и есть, но только не в юридическом и не в психиатрическом смыслах слова. Для большинства из нас сдерживающим фактором служит уже предполагаемая вероятность осуждения. Нас ни на миг не отпускают мысли о самооценке. Как следствие, мы постоянно пытаемся доказать себе и окружающим свою нормальность, надежность и компетентность. Раз речь идет о серийных убийствах и то, что сейчас нам продемонстрировал Маркус, можно смело назвать психопатией. Он оценивая ситуацию (что он получит и какой ценой), не испытывает тревог, сомнений и переживаний о том, что он будет скомпрометирован, или причинит кому-то боль, или нарушит намеченные планы. Другими словами, обдумывая возможное действие, он не учитывает того бесконечного количества вариантов, которые всегда встают перед людьми с нормальной совестью. Тем из нас, кто прошел социализацию на «пятерку», представить, как воспринимает мир психопат, невозможно. У большинства из нас замешательство вызывает уже одно только слово психопатия. Буквально оно значит«умопомешательство» такое описание все еще встречается в некоторых словарях. Неразбериха со значением усиливается из-за того, что в средствах массовой информации оно часто употребляется в качестве синонима слов«душевнобольной» и «сумасшедший»: «Полицейские заявляют, что психопат оказался на свободе» или «Парень, который убил ее, должно быть, псих». Большинство врачей и ученых не употребляют термин психопат в таком контексте. Они знают, что психопатию нельзя рассматривать с позиции традиционных взглядов на психические расстройства. Психопаты не дезориентированы, не лишены чувства реальности и не страдают от бредовых идей, галлюцинаций и выраженного дистресса ,которые характеризуют большинство других психических расстройств. В отличие от психотических личностей психопаты мыслят рационально и осознают, что и почему делают. Их поступки — результат осмысленного выбора. Итак, если шизофреник нарушает закон (скажем, совершает убийство по приказу марсианина), мы не считаем его виновным ввиду «невменяемости». Если тот же поступок совершает психопат, его признают психически здоровым и сажают в тюрьму. Формально это выглядит так: является ли психопат душевнобольным человеком, или он просто нарушитель правил, отдающий себе отчет в своих действиях? Это далеко не умозрительный вопрос. Он имеет огромное практическое значение. Кто должен заниматься лечением и надзором за психопатами: учреждения здравоохранения или исправительные органы? Ответ нужен каждому судье, социальному работнику, адвокату, школьному учителю, психиатру, врачу, служащему исправительных учреждений и гражданину вообще, независимо от того, в каком уголке мира он живет – Гейб не успел закончить, как мой мобильный начал звонить, номер был не определен.
