Вопросы посыпались градом на меня со всех сторон, на помощь мне подоспел Брайн, встав рядом за соседнюю тумбу и взяв на себя некоторую часть журналистов. Мы отвечали быстро, заученными текстами, не раскрывая подробности и детали дела.

Я смотрела на часы лежавшие передо мной, которые я прихватила специально для отслеживания времени, и радовалась, что скоро это все закончиться, так как время отведенное для вопросов истекало стремительно. Один вопрос выкрикивали чаще всего, и я решила его озвучить.

— Как пытали девушек? — повторила я вопрос репортера. Мы не можем раскрыть вам все детали и мелкие подробности в интересах следствия. Нам очень важно сохранить конфиденциальность информации из уважения к близким погибших. Достаточно того, что у всех девочек и так забрали жизнь.

Я закончила и побыстрее удалилась с этого места, скрывшись за дверями управления.

Брайн вбежал за мной и нагнал меня возле лифта.

— Да уж пустили на нас каток. Никогда не ждал так, когда пройдут пятнадцать минут. Ты держалась молодцом, – он похлопал меня по плечу.

— Спасибо. Курт не звонил?

— Нет. Хочешь навестить его?

— Видимо придется, надо пошевелить его лабораторных «крыс», чтобы быстрее работали. Эдриан не любит конечно, что бы я лезла в его работу, но он не оставляет мне выбора. Если его лаборатория раскопает, какими моющими средствами, шампунями, гелями, наш Маркус омывает жертвы, это даст нам дополнительную ниточку.