Здесь Гилберт замолчал встав со своего места и подойдя ко мне. Просунув свои руки под меня, он бережно перевернул меня на спину, голова осталась лежать на подлокотнике повернутая, смотря в сторону, где он сидел, ноги теперь были согнутые в коленках и свисали с противоположного подлокотника. Мои руки он положил вдоль тела, волосы спадали мне на грудь.

Гилберт разбросал мои пряди волос по груди и плечам, затем, явно довольным своей работой, он задержал на мне свой взгляд. Не удержав себя, он впился своими губами в мои губы и стал нежно ласкать их своим языком.

Я лежала неподвижно закрыв глаза, ждала когда это закончиться. Видя, что я не отвечаю ему взаимностью, он не стал настаивать. Взял чистый лист, сев на свое место, он вновь принялся рисовать.

— Почему ты решил стать психиатром? – спросила я, едва услышав свой голос, почему- то силы резко покинули мое тело.

— Наверное, потому, что я решил понять свою мать. Ты должна признаться, раз у нас откровенный разговор не выходящей за границы этих стен и можно делать признания и всё равно ты меня уже не засадишь за решётку. Признай, Глория, я тебя переиграл! -улыбнулся он самодовольно.

— Хрена с два ты угадал, я предлагала тебе встречу без наркоты, а ты струсил и накачал меня, тем самым давая себе карт-бланш. Будь я в своём обычном состоянии, надрала бы тебе зад.

— Хватит трепаться попусту детектив, ты будешь слушать мою исповедь дальше? — искоса посмотрев на меня, спросил он.