Пред глазами всё плыло и взгляд никак не мог сфокусироваться. Голова была налита свинцом и страшно раскалывалась. Постепенно, сознание возвращалось ко мне и наконец, я чётко увидела сидящего облокотившегося на спинку стула Мела Гилберта.

Рядом с ним стоял маленький, круглый, металлический столик, на котором лежал мой револьвер тридцать восьмого калибра, скальпель, и большие песочные часы.

Я была подвешена к потолку за руки, скрещенные у меня над головой. Руки мои уже настолько затекли, что я уже их не чувствовала. Меня мучила жуткая жажда, во рту все пересохло и особого желания говорить, у меня не было. Я и так знала весь процесс. Сейчас на моих ступнях он сделает надрез и кровь начнет медленно вытекать из меня. Вообще, было ощущение, как будто я нахожусь на бойне, где забивают животных.

Первый раз за все время, я ни о чем не думала, все силы покинули меня, я была уже почти что труп, или как говорят в народе – одной ногой на том свете. Я хотела только одного, чтобы поскорее всё это закончилось. Да, я сдалась! И плевать мне было, что я детектив, сил бороться моральных и физических у меня не осталось.

— Ты хотела ранить меня? – он спросил холодным ровным тоном.

— Да пошел ты! – выдавила я из себя еле живым голосом.

— Я разочарован в тебе Глория. Но вот как я поступлю, как я тебе и говорил не однократно, я долго готовился к этому дню.

— Давай кончай уже с этим Гилберт, хватит философии. Можешь пристрелить меня, можешь вскрыть вены, мне уже все равно. Всё что я хотела услышать от тебя, я услышала, а значит, дело раскрыто, я свою часть работы выполнила. Можешь завязывать свой последний смертельный узел, на моей жизни.