Джей аккуратно шел между стеллажами. Под ногами хрупало.

— Здесь, — луч фонаря осветил полки с банками консервов.

Жаннин прикатила тележку, Джей принес упаковочные пакеты, и они стали собирать в пакеты банки и укладывать в тележку. Брали мясо и овощи, мясо с овощами и мясо с крупами и даже консервированные супы. Джей большое значение придавал консервам: хранятся долго, упаковка прочная, продукт уже готов к употреблению, есть можно холодными. В отличие от круп, которые надо варить. И лапши, которая хоть и хранится долго, но которую нужно заливать кипятком.

Они молча складывали продукты. Обоим было не по себе. Темнота, безлюдность, разбросанные вещи действовали угнетающе. В респираторе отчетливо слышалось дыхание, оно приглушало остальные звуки и мешало прислушиваться.

— Мне здесь не нравится, — тихо сказала Жаннин. — Как-то… давит тишина. Не думала, что я буду переживать из-за отсутствия людей, но если я кого-нибудь сейчас увижу, я умру со страху.

— Мне тоже не по себе, — сказал Джей. — Нам надо побыстрее убираться отсюда, может не все смогли уехать, а кто-то мог остаться намерено. Нам лучше ни с кем не встречаться.

Опустошив стеллаж, они стали толкать тяжелую неповоротливую тележку к выходу. Приходилось проталкиваться через коробки и разбитые банки. В одном месте была обширная засохшая лужа чего-то темного, какого-то соуса или джема.

Выкатив тележку на улицу, они подкатили ее ко второй двери броневика, открыли дверь и стали перегружать продукты. Дело оказалось не простым. Джей поднимал пакеты и передавал их Жаннин, которая была внутри машины. Она их брала и клала прямо на пол, благо места было предостаточно.