Помусолив между пальцев дорогущий бумажный лист, Цареградский отшвырнул его в сторону.  

В этот момент дверь допросной бесшумно открылась и в комнату вошли двое.  

Следователь вскочил со стула и выпрямился по струнке смирно, полковник тоже попытался принять вертикальное положение, что при его телосложении удалось ему с трудом.  

Устало махнув на замершего в стойке Трубачёва ошеломлённо пялящегося на него, Вадим Константинович Суздальцев – Советник по безопасности ИПИС опустился на освободившийся стул. Этот человек занимал не только вторую по значимости должность в их учреждении, но и был весьма значимым лицом в государственном устройстве. Удивление присутствующих объяснялось легко – никогда люди такого ранга в допросные не спускались. Не барское это дело.  

У входа скромно замер незнакомый Трубачёву курносый молодой парень с пачкой мелко исписанных компьютерных распечаток.  

– Постановление вынесли? – в свою очередь задал вопрос Советник.  

– Не извольте беспокоиться Вадим Константинович как скажите так и напишем, – застрекотал полковник лебезя перед руководством. – Можем и переписать в случае чего.  

Суздальцев одарил Цареградского презрительным взглядом и сказал:  

– Ситуация сложная и я бы даже сказал нестандартная. Мы конечно предполагали. что поступок Никитина вызовет последствия, но что такие…  

Советник немного помолчал, а затем, кивнув парню у входа, продолжил: