Был бы я террористом — обвязался бы плитками гашиша и поджёг бы себя в ебене матери.

К семи часам быстрым шагом приближался я к дому, надеясь, что Аким, желая скрасить одиночество и снять стресс, не позвал к нам очередного своего дружка.

Долгие гудки домофона.

Ну давай, брат, пусти меня!

— Да?

— Это я.

— Чт… Ты?

— Думал я сдох?

Томное ожидание в лифте. Прошмыгнул в щель, как только створки его стали открываться.

Широкими шагами двигался я теперь к нашей норе. Аким открыл дверь, а я даже не взглянул на него. Сразу подался к тумбочке и…

— Куда ты их дел?

Аким не отвечает.

Бро, говорю, куда ты дел всё дерьмо.

И лицо Акима мне совсем не нравилось. Его кадык дёргался, а взгляд бегал под ногами.

— Чувак, просто скажи, куда ты дел дерьмо. И на кой ты, вообще, трогал его.

Дрожащим голосом Аким сказал, что испугался.

— В… в каком это смысле, мужик?

Аким испугался и…

Что с нашей норой? Такой бардак, неужто мы такие зас…

— Тут была полиция, — отвечает Аким.

— Мусора?

Что за?

— Оно внизу, — наконец, отвечает Аким.

— Внизу?

Он закопал его в нашем уютном недосадике с обосранным газоном и тощими кустами.

— Так, ладно, показывай мне место, — я стараюсь держаться бодрячком. — Давай, одевайся, давай.

— Какого, вообще, хрена, — стиснув зубы говорил я, когда мы заходили влифт, — ты оставил всю наркоту на улице, можно было найти место в подъезде, где-нибудь на лестничной клетке или…