Этот лесок, что мы наблюдали с высоты нескольких метров, превратился в дремучий пугающий лес, дорогу из которого мы могли найти лишь по своим собственным следам. Лишь бы снова снег не пошёл, иначе мы никогда отсюда не выберемся.

Пиздец.

ПИздец.

ПИЗдец.

Через несколько минут блужданий Сэм останавливается у двойного дерева и указывает на их общее основание.

— Да, это оно.

Ну и что нам теперь с этим делать?

Сэм разгребает снег ногами. Мы присоединяемся к нему. Затем, когда из-под белого появляется чернь, он встаёт на колени и, не говоря ни слова, взяв оледенелую ветку, начинает копать.

Копал он, как проклятый.

Мы с Акимом, тем временем, стояли за его спиной, не решаясь даже вытащить руки из карманов. Холодина была – пиздец.

ПИЗдец.

ПИЗДец!

Сэм остановился. Осмотрелся. Мне показалось, что он хочет и нас припахать к раскопкам – я бы, конечно, отказался, но вот Аким от его взгляда стал изображать какую-то глупую имитацию деятельности – метался из стороны в сторону, кругами ходил вокруг сросшихся деревьев, набирая полные сапожки снега.

— Земля заледенела, — констатировал Сэм, и я понимающе закивал.

— Ну, зима, брат. И чё теперь?

— Всё нормально, просто нужно приложить чуть больше усилий.

Всё это пугало меня, и я хотел домой. Тем временем Сэм не останавливался.

Он пришёл к выводу, что копал не там и теперь ковырял новую яму, чуть левее от прежней. Я глянул в телефон – половина второго. Охуеть. Нам определённо не следует быть здесь в такое время.