В тот день, когда гонец отправился с депешей в дом Рос Джонса, он застал неожиданную картину. Получить документы о знатности не представлялось возможным, потому что их некому было предоставить. Дом сгорел. Устояли каменные стены и боковая пристройка, в которой жила прислуга, но двухэтажное строение полностью выгорело изнутри.

Среди камней копошились два человека, видимо пришедшие поживиться чем-то на пепелище. Заметив неизвестного в дорогой одежде, один из них сразу скрылся из виду, а второй, оступившись о камень, свалился на спину и закрыл голову руками.

— Я ничего не взял, – затараторил он, перебирая ногами и пытаясь отползти, — тут и брать то нечего!

— А тебя никто и не обвиняет, – приезжий огляделся по сторонам, — я даже готов тебе заплатить, если объяснишь, что здесь случилось.

— Вот уж не знаешь, где найдешь, где потеряешь! – мужичок, охая, поднялся и отряхнул одежду. – Так два дня как дом сгорел, хозяин в отъезде был, граф то есть, а хозяйка, так та давно без вести пропала. Меня самого здесь не было, но хромой Улстон говорил, прибежал конюх с усадьбы, стал звать на помощь. Только уже поздно было – загорелось где-то сверху, а там огонь – пшик! – и все слопал. 

— Сверху? Кто-то поджег крышу?

— Может и так, меня, говорю же, меня тут не было, но только сначала сгорела спальня графа и та комната, где книги хранят, будь она не ладна. А пока слуги прибежали тушить, уже поздно было… они все вон там – в прихабелочке жили.