Когда Эдвин рассказал исполнителю «особых» поручений о своих планах, тот поднял на него глаза с тяжелыми веками и некоторое время смотрел с явным интересом.

— Дело весьма деликатное, позвольте спросить, зачем вам это понадобилось?

— Здесь замешана женщина, – изобретать ложь герцог не стал, что еще больше расположило к нему собеседника.

— Понятно. Как скоро вы ждете исполнения вашей…мм.. просьбы?

— Сегодня или как можно быстрее! До завтра вопрос должен быть обязательно решен.

— Это усложняет дело, – низкий голос придворного был неприятным, а может так действовали эти жуткие стены, – вы утверждаете, что озвученного лица не будет в доме?

— Абсолютно точно, я могу это гарантировать…

— Хорошо, но сумму назову я сам, и возьму оплату после исполнения задачи. Не смотрите на меня так, ваша светлость, и не принимайте это за чрезмерное доверие к вашей особе. Просто я привык работать со страховкой, а вы ведь не хотите потерять вашу «чашу Грааля»?

Намек был слишком понятным. В задуманном деле Шарлотта становилась невольной заложницей, но это, как надеялся Эдвин, в любом случае лучше, чем встреча с графом. В чем была суть просьбы, пока оставалось тайной, слишком многое было поставлено на карту. Эдвин не обмолвился ни словом и со своим другом – впервые с того момента, как рассказал о Шарлотте. До конца дня они с виконтом не пересекались, только к утру стало ясно – каждый строил собственные планы.