О, с каким неописуемым торжеством и ликующим восторгом предавался Рутений размышлениям о тех перспективах, что виделись ему, когда пред взорами его многочисленных надменных начальствующих лиц и коллег представил своё творение с несколькими томами диссертации!
После стольких утомительных трудов, наконец, достичь предела собственных желаний, в то время как иные подопытные существа испускали дух, стоило их раз отключить от аппарата, именно его двуглавое четвероногое творение осталось жить и даже, вопреки всепоглощающему ожиданию самого Рутения, пережило своих сородичей-собак, не протянувших более месяца, — то было для него величайшей наградой.
И сколько горестно было вскоре сознавать, когда все окрыленные надежды упорхнули прочь, как птицы, освободив место тягостному разочарованию в дальнейшем и мукам совести и душевным терзаниям!
Сердца ближайшего окружения Рутения Мортифера, а затем и деятелей научного мира в целом наполнились несказанным ужасом, отвращением при виде фотографии на первых полосах газет его Существа и жгучей ненавистью к нему самому.
Подобно Исааку Ньютону, Рутений ощущал себя ребёнком, и был всего лишь глупым ребёнком на его фоне, собирающим ракушки на берегу великого океана истины, а то, к чему он так стремился всем сердцем, невзирая на преграды, оказалось всего-то лишь сном его воспаленного разума.
К слову сказать, ничего нового в научный мир Рутению привнести так и не удалось — благодаря прежним достижениям иных гениев, но — не его, трансплантация оказалась роскошью для лиц с большим достатком, которые извлекали органы из молодого организма, словно запчасти автомобиля, тщетно пытаясь сбросить с себя оковы приближающейся смерти.
24.09.2021