Я перелистнул страницу и продолжил.

“Параграф 9

Если бы я только знал в тот день, что все будет именно так – я бы никогда не повел Лилию на это озеро. Никто не может предугадать будущее, но даже так, я до конца своей жизни буду сожалеть об этом.
Тот месяц прожитый вместе с ней, самое лучшее время в моей жизни. И до сих пор во снах я вижу тот домик у склона горы и Лилию. Как она слушает меня в тусклом освещений у камина, изредка добавляя комментарий от себя в виде записок. Моя изнанка души ни капли не была ей чужда, наверное, мы были схожи. Лишь она заставила меня поверить в то, что я не бесполезен. Рядом с ней я чувствовал себя нужным – я чувствовал себя живым! Но ничто не длится вечно, как бы я не хотел этого. Даже если бы этого не случилось бы, иногда я думаю, что когда-нибудь я бы ей надоел. Но вряд ли, я верю ей, и в моих воспоминаниях она останется самым родным человеком. Очень хочу верить монаху и в то, что я с ней еще встречусь и мы снова будем вместе. Хоть и не в этой жизни. Может быть, я встречу отца, маму, брата и Лилию, и мы все вместе заживем…
– Твердо стоишь, да? Хорошо, держись за меня и плавно двигай ногами вперед.
Это озеро летом оставалась кристально чистой, а зимой – промерзала толстым льдом. Впервые меня привел сюда отец и он научил меня кататься на коньках. Мои детские коньки идеально подошли к миниатюрным ножкам Лилий, а отцовские – мне.
Лилия еле встала на лед и приняла кривую позу, пытаясь устоять на льду. Она посмотрела на меня: ее голубые глаза были точно такими же, как и небо на ее фоне. Высокие хребты гор вырисовывались ввысь, а еще выше – безграничное голубое небо.
Спустя час, она уже без моей поддержки чувствовала себя твердо на льду. Если бы она могла говорить, уверен, то выразила бы все яркими словами что есть на свете; она сияла и я без того созерцал ее восторг.
Мы приблизились к берегу, она отдалилась от меня и взглянула в широкой улыбке, в котором читалось: “Я счастлива!”. И лед под Лилией ту же дал трещину, она свалилась в воду. Я тут же подоспел и, опустившись на четвереньки, протянул ей руку, и увидел отчаяние и страх в ее глазах. Левой рукой Лилия держалась за поверхность замерзшего озера, а правой – указала мне за спину. Я смог лишь заметить приклад автомата, которым меня ударили прямо в висок. Ощущение, будто резко выключили свет вместе с сознанием.
Это было наше последнее мгновение с Лилией. При следующей встрече я обнимал холодный и бездыханный труп.
– Пожалуйста, очнись… – шептал я и целовал в холодные кровавые губы.
Губы, безжалостно лишившиеся голоса, были ледяными и твердыми…”.