— Я в окно сейчас лучше брошусь, если ты ко мне прикоснешься ещё! – всё её тело было словно натянутая струна. Вера продолжала стоять, крепко сжимая, направленный в сторону обидчика кинжал, — Хочешь говорить – говори, рассказывай всем! Пускай повесят! Не буду твою рожу мерзкую видеть каждый день.

От последнего выпады грубости лицо мужчины заметно помрачнело, она поняла, что перешла черту безвозвратно.

— О-о-о, полегче, дорогуша, помни, что я княжич, и, только одного моего слово будет достаточно, чтобы ты радовала голодную по бабам солдатню. Если я тебе так не нравлюсь, то, наверное, тебе подойдут кто-то кто ближе к «твоему» уровню. Помни своё место, свинопаска.

На этих словах, Тимофей встал, поправил камзол и вышел в самом прекрасном расположении духа, будто весь город не сбивается с ног в поисках его младшей сестры.

А Вера осталась стоять, последние слова прижгли былую смелость, вернули её на землю. Хотя сам княжич и был безвольным разгильдяем, но власти у него было предостаточно, и фантазия богатая и извращенная. Нахождение при княжне давало ей немного защиты, Айо заметила бы, что её близкая подруга сбежала. В текущих же реалиях её исчезновение спишут на побег за подругой, и повесят помощь в этом побеге тоже на неё. Влиятельных родственников у девушки действительно не было, никто её не хватится.

Она бросила взгляд на окно, но тут же отбросила эту мысль.