Мальчик взглянул налево. Ничего. Уже хорошо. Потом зажмурился и повернул голову направо. Он набрал в лёгкие побольше воздуха и на выдохе открыл глаза.
– Ярон? – окликнул алхимик мальчика, заметив, что тот остановился и смотрит куда-то в глубь леса. Затем подбежал и склонился над ним. – Ярон, оглох? Ты чего?
– Там… Там олень с тремя глазами.
– Что? – поморщился Альберт и посмотрел туда, куда ребёнок показывал пальцем. – Где?
– Не знаю. Но я точно его видел!
Альберт встал на колено перед ним.
– Послушай, чтобы ты не увидел, не отходи от нас ни на шаг. Понял?
Мальчик кивнул, и они продолжили путь.
С самого начала, как только все четверо вошли в лес, Эйсону стало плохо. Темноглазый наёмник почувствовал головную боль, которая постепенно только усиливалась. Он достал из поясной сумки пузырёк и сразу же осушил его.
Оглушительная тишина всё больше давила на уши.
– Как тихо… – шепнул Кайг.
– Какого… – подняв голову, Альберт смотрел на беззвучно раскачивающиеся кроны деревьев. – Вы тоже это видите?
Они остановились. Им вдруг почудилось, что все звуки покинули это место.
– Что происходит? – алхимик оглянулся. – Может дело в растениях? Может они выделяют какое-то вещество?
– Нет времени это выяснять. Нужно поскорее убраться отсюда, – сказал Кайг и зашагал дальше по тропинке.
Они шли долго. Лес казался бесконечным. Альберт мог поклясться как тем, что солнце достигло зенита, так и тем, что этот полусгнивший пень они прошли уже трижды.
«Четвёрка вошла в лес и сразу убедилась, что своё название он получил не только за густую алую хвою. Из-за того, что багровая почва была твёрдой, в неё практически не проникали корни деревьев. Словно змеи они опутывали валуны и камни, покрытые красным мхом, создавая причудливые формы. Кора деревьев, что росли плотной стеной по обе стороны от тропинки, имела карминный оттенок. Но так или иначе для них лес был просто красным.
Оглушительная тишина наполняла это место. А кроны сосен закрывали собой солнечные лучи, отчего здесь было немного прохладнее. Ярон поёжился. Ему здесь не нравилось. Лес внушал какой-то скрытый необъяснимый ужас. Ему думалось, что если сейчас он будет озираться по сторонам, то наверняка увидит какое-нибудь чудище, прячущееся за деревом. Он хотел бы идти и смотреть только под ноги, но ничего не мог с собой поделать.
Мальчик взглянул налево. Ничего. Уже хорошо. Потом зажмурился и повернул голову направо. Он набрал в лёгкие побольше воздуха и на выдохе открыл глаза».
Гримуар стихий. Глава 7 pavel-chernobrovin