Вдох. Выдох. Воздух был наполнен запахом крови мерзких чудовищ и его собственной. Он понял, что сейчас нужно снова сделать как раньше – просто рубить изо всех сил, забыв про боль и усталость. Забыть вообще про всё лишнее. Есть только он, его меч и враг.
Кайг слизнул кровь со своих губ и, кажется, на мгновение время остановилось. Его лицо изменилось, стало не просто спокойным, а каменным и холодным, как у статуи. Боль куда-то исчезла. Зрачки максимально сжались до размера точки, а радужки наоборот – заполнили глазные яблоки.
Прогремел взрыв. Кабанья и медвежья морды издали свирепое рычание, больше подходящее на стон. Часть перьев и шерсти между лопаток загорелась. На затылке, где раньше были два полусгнивших клюва, красовался обгорелый кусок плоти. Четырёхликая тварь повернулась. Из глаз на человеческом лице текли кровавые слёзы. Чудище направилось к Альберту и Ярону.
Последний отблеск надежды померк.
– Серьёзно? И это всё? – прошептал Альберт, попятившись.
Не так он хотел бы умереть. И точно не здесь. Может раньше сказки про загробный мир или золотые чертоги и были для него утешением, но не сейчас. Альберт в самом деле мечтал найти лекарство от Детской чумы, потом открыть свой сиротский приют или на худой конец небольшую аптеку. Он хотел бы дожить до седины волос и тихо умереть в своей постели в окружении родных. Почему жизнь так не справедлива?
«Четвёрка вошла в лес и сразу убедилась, что своё название он получил не только за густую алую хвою. Из-за того, что багровая почва была твёрдой, в неё практически не проникали корни деревьев. Словно змеи они опутывали валуны и камни, покрытые красным мхом, создавая причудливые формы. Кора деревьев, что росли плотной стеной по обе стороны от тропинки, имела карминный оттенок. Но так или иначе для них лес был просто красным.
Оглушительная тишина наполняла это место. А кроны сосен закрывали собой солнечные лучи, отчего здесь было немного прохладнее. Ярон поёжился. Ему здесь не нравилось. Лес внушал какой-то скрытый необъяснимый ужас. Ему думалось, что если сейчас он будет озираться по сторонам, то наверняка увидит какое-нибудь чудище, прячущееся за деревом. Он хотел бы идти и смотреть только под ноги, но ничего не мог с собой поделать.
Мальчик взглянул налево. Ничего. Уже хорошо. Потом зажмурился и повернул голову направо. Он набрал в лёгкие побольше воздуха и на выдохе открыл глаза».
Гримуар стихий. Глава 7 pavel-chernobrovin