-Наставник?
—Да?
—Почему вы так к ним относитесь? Ведь их преданность нашему общему делу не знает границ!
-Преданность? Мой ученик, я не очень хотел с тобой это обсуждать, однако вижу, что мой урок здесь необходим. Присаживайся,- он указал мне на деревянную лавку.
Когда я сел, он продолжил:
-Итак, рубины. Что ты знаешь о них, мой ученик?
—Это элитная гвардия, подчиняющаяся только королю. Они не знают страха и усталости, а о доблести этих людей должен мечтать каждый.
-Людей? Теперь мой ученик, слушай внимательно, и запоминай все про нелегкое рубиновое ремесло, граничащее с некромантией.
Меня передернуло, однако учитель поднял руку, призывая слушать.
-Мой ученик, в отличие от инквизиции, в рубиновые гвардейцы почти никто не идет добровольно. Оно и неудивительно. Ты назвал их людьми… Что ж, когда-то они были людьми, вне сомнения. Однако сейчас это бездушные тела, умеющие лишь выполнять приказы. Знаешь, как проходит их посвящение? Отчаявшегося человека, решившего и принужденного стать рубином, волокут в специальную комнату. После чего, под присмотром придворного лекаря заживо вырезают у бедолаги сердце, а вместо него вшивают магический амулет с особым Санским рубином – оттого и пошло их название. Человек с рубином вместо сердца в груди уже не человек. Нет, он все помнит, соображает, в теории с ним можно поговорить. Но он никогда не испытает никаких эмоций. Если ему повелят проткнуть фламбергом мать на глазах у ее детей и оставить умирать от кровоточащих ран, рубин повинуется мнгновенно. Без колебаний и малейшего сомнения, правильно ли это или нет, в отличии от инквизиторов. И да, подчиняются они монарху, лишь потому, что он носит на руке рубиновый перстень, обеспечивающий их покорность. Попади перстень к другому человеку – будут подчиняться ему. Словом, бездушные куски мяса. Чтобы одолеть рубина, его необходимо обезглавить, тело может выдержать множество повреждений, ведь они не чувствуют боли. Еще говорят, что чистая, беззаветная любовь способна остановить рубинового стража, но я не понял, кого в конфликте с ним надо любить, потому придерживаюсь первого способа. Ты все запомнил, мой ученик?
