Милана повернулась на другой бок и продолжала внимать сновидению.

— Мне нужна мужская опора, Брендон. Я хочу детей, мне уже тридцать три.

— Мы могли бы быть счастливы, — мужчина бросил камень в пруд.

— Мы не были бы счастливы. Я в этом убедилась тогда, когда ты начал ревновать меня к каждому таракану. Ты прекрасно знал, что я вечером читаю книжки,  а не шастаю по танцам. Но ты надувался словно индюк, корчил из себя любвеобильного властелина, и этим ты только унижал меня, низводил до уровня шлюхи.

Первые звёзды слушали их разговор. На правом боку неба сверкали зарницы.

— Но Джек ведь чурбан! — выругался Смит и зашёл по колено в воду. Шорты были очень кстати.

— Для меня он естественен такой, какой он есть. Он не урод, не алкоголик, не сидел в тюрьме… И он меня любит!

— Так и просидишь всю жизнь домохозяйкой, а ведь мы могли бы путешествовать по миру… Ты обожаешь египетские пирамиды — так почему бы не увидеть их! 

Милана вздохнула и отвернулась в сторону — ей мешал лунный свет. 

— Не все наши мечты сбываются, запомни это, Брендон. — женщина встала и пошла к коттеджу, где смеялись её муж и миссис Смит.

Милана проснулась от толчка в бок. Открыв глаза, она увидела перед собой щетинистое лицо мужа.

— Дай мне десять долларов, я схожу за пивом, — сказал тихо Джек и закашлялся.

— Но ведь ночь на дворе! — запротестовала было Милана, но быстро сдалась. — Деньги под полотенцем на кухне. — Джек затопал в нужном направлении, шурша большими в размере тапочками по полу.