Вот он — мой бог, уже рядом. Я снимаю чулки, подбираю ноги под себя, устраиваясь поудобнее. Включается плазма, Трамп идёт по заснеженному полю для гольфа, что-то говоря своим помощникам. Айк разливает фужеры, протягивает мне коробку с шоколадом. Мы пьём.

«Милана, как тебе он?» — спрашивает Том у меня. В его руках снегоразпылитель.

«Очень милый», — я ещё не отошла от грёз. Том иногда бывает туп как обезьяна.

«Купить?» — домогается он меня.

«Как знаешь. Хотя, вон тот красный покрасивее и попрочнее», — говорю я Тому.

Айк хвалит мою разборчивость. И он же ставит фужеры на пол, чтобы ласкать меня своими могучими руками. Я таю как снежинка в его объятиях. Он бог, настоящий Аполлон!.

Комната моего нового любовника была весьма занимательной. Повсюду чучела животных и птиц. Он что, живодёр, маньяк охоты? Наверняка он бывал на сафари, охотился на льва. 

«Ты недавно в Литл-Кёртч?» — спрашивает он меня и расстёгивает лифчик. Я краснею как модифицированный банан.

«Три месяца». — отвечаю кротко.

«Я так и знал что ты новенькая в нашем захолустье. В штат Невада не очень то и хотят ехать. Всем по душе Калифорния».

Айк стягивает с меня трусики как с музейного экспоната. Я уже вся мокрая ТАМ. Меня охватывает лёгкая лихорадка, затем паника накрывает волной, но всё прекращается, когда Айк языком касается моей плоти. Какие нежности! Я трепещу как рыба, краснею ещё больше, когда язык входит внутрь меня. Киска течёт, но это очень рано. У нас с Джеком секса не было две неделю, вот я и бешеная такая.