Но в воздухе витала и некая субстанция – можно сказать, что от нее не защищало вообще ничего. Она была неуловима для человеческих чувств физических, но его психика сразу ощущала этот странный… запах. И казалось, что она извне накапливается внутри годами, а вывести ее почти нельзя.

Раньше в округе был свежий и, наверное, приятный воздух. А позже, по каким-то неизвестным никому причинам, начал поступать этот гнилой, скверный смрад, поступающий откуда-то извне.

А на дне легких медленно оседает эта субстанция. Свежий воздух просачивается, сквозит, а взамен не поступает, поступает лишь что-то неприятное, отвратительное. Люди все меньше хотят вдыхать. А выдыхать стараются все больше.

Среди этих серых домов, среди угрюмых панельных зданий, в которых не горел свет и не грела батарея, среди них медленно пробирался сквозь зеленоватый туман незнакомец. Маска была нужна ему не совсем для защиты – скорее, для придания вида особой злобы. Его походка не была похожа ни на какую в этом городе – так идут хозяева жизни, те, кто уверены в завтрашнем дне, потому что сами его создают. Людям свойственно оценивать собственные возможности и силы с ошибкой. Он не был так уж грозен, как хотел показаться, поскольку был немного сгорблен, ужасно худощав, глаза были у него запавшие. Он был похож на труп, но притом шел так, что внушал остальным, будто у него где-то внутри теплится жизнь. Но жизни в нем не было. Лишь сплошная чернота. А в руке блестела очень неприятная для нашей жизни вещь. Это было то, чем забирают человеческие жизни, сама коса смерти. Когда оно попадает в руки к дуракам – жди беды. В руках у него блестело заряженное ружье. А в другой поглощала весь свет черная сумка. Он не шел на ограбление, нет, деньги ему были не нужны. Как не нужен нам более Бог. Ему нужно было признание. Ощущение собственной силы.