Безусловно я знал о таком явлении прошлых веков как цирк уродов. Люди с диковинными, а зачастую ужасающими физическими отклонениями, почти всегда против их воли, демонстрировались на потеху публике. Оно и понятно, в те времена с развлечениями было туго, казни, да бродячие артисты. Но что заставило в наш просвещенный век посадить за стекло людей, внешне очень привлекательных, поначалу было просто непостижимо. Однако все быстро прояснилось — внешне привлекательные, все они содержали уникальные изъяны в душе или рассудке.

Просторный холл с прилавками заваленными тематическими сувенирами — постерами с автографами самых видных и популярных человеческих особей этого зоопарка, футболками, кепками, платками, россыпями значков, магнитов и брелоков, пирамидами кружек, и кипами плакатов. Молодые люди в пестрых жилетках на все лады расхваливающие свои безделушки. Крикливые гиды на входе в тоннель основной экспозиции. Старушки продающие буклетики с картой павильона и описанием всех его обитателей. Я как можно быстрее проскочил этот просторный зал старательно отмахиваясь от сыпавшихся на меня предложений. Тоннель экспозиции все время забирал влево и вверх, а по правую руку от меня располагались отделенные от публики стеклом, просторные, имитирующие среду обитания обитателя, вольеры. Кое—где вместо стекла использовались пластиковые решетки — такие вольеры помечались как интерактивные. Начало выставки впрочем, ничем не отличалось от виденных мною раньше зоопарков. Там тоже сидели животные, только в данном случае это были сплошь забавного вида собачки смешные или страдающие ожирением, котики, от вполне миловидных до имеющих внешность совершенно не свойственную милым созданиям, от безумных глаз навыкат до грустной или злобной мордашки. Эти вольеры привлекали самую юную публику. Множество детей, а с ними и взрослые, умилялись или потешались над обитателями вольеров. Я пошел дальше.