— Капитан Ирвин! – раздался слабеющий голос помощника. – Эдвинс, он…
— И он тоже… — печально произнес Ирвин Тайрис, прикрыв глаза — покойся с миром, друг… Пойдем, Клеренс, проводим его в последний путь. Можешь идти?
— Я…смогу, — тяжело дыша, ответил Йен Клеренс.
Тяжело поднявшись, мужчина направился к выходу. Идя по серым коридорам корабля, Ирвин Тайрис скорбел. Скорбел пот ушедшим друзьям, по команде, по дому. Он так хотел вернуться домой, обнять жену и сына, сказать им все то, что не успел. Берясь за эту миссию, капитан Тайрис мечтал вернуться героем, видеть восхищение в глазах родных и близких, быть одним из первых, кто сможет, кто выполнит миссию, возложенную на него.
А сейчас…он шел провожать в последний путь своего друга Бена Эдвинса. Шел вместе с Йеном Клеренсом, единственным, помимо капитана, оставшимся в живых из трехсот человек. Они шли молча, каждый думая о своем, лишь изредка останавливаясь, чтобы перевести дух и выровнять дыхание.
— Кислород заканчивается… — едва слышно сказал помощник.
Да, кислород заканчивался. Баллоны были давно израсходованы, резервуары пусты… И можно было бы открыть закрылки и впустить снаружи свежий воздух, вот только жуткий, дикий холод убьет их быстрее, чем нехватка кислорода.
Дойдя до каюты, где некогда жил его друг, а теперь там лежало его тело, Ирвин медлил. Ему было тяжело войти внутрь и увидеть все своими глазами. Кое-как переборов себя, капитан шагнул в каюту. Там, на койке, лежал когда-то лучший друг, весь исхудавший, напоминавший скорее скелет обтянутый кожей, чем человека. Впалые глаза были широко раскрыты, руки прижаты к телу.
