Она взяла хлеб и принялась жевать, но не чувствовала никакого вкуса, пока Дерик не плеснул в стакан вина. Шарлотта сделала глоток и почти сразу почувствовала, как зашумело в голове. Вино, каким бы плохим он не было, быстро вернуло силы и даже вызвало на лице румянец, сделав ее похожей на женщину, которая когда-то нравилась Дерику. Теперь он мог брать ее с собой без опаски, а опасаться было чего. Графиня еще не знала всей правды, и эта правда могла оказаться слишком большим для нее испытанием.
Щадить покоренных, обуздывать непокорных
Карета тихо катила, увозя Шарлотту в неизвестном направлении. Она так и не добилась от Дерика правды и больше всего боялась, что застанет сына в какой-то убогой хате под присмотром деревенской девки. Дорога заняла уже добрых полтора часа и за все время они не перемолвились почти ни единым словом. Хуже того, с каждой минутой Дерик становился все более хмурым, как будто его не радовала перспектива наконец-то избавиться от жены.
— Я хочу вас кое-о чем спросить, – он заговорил так внезапно, что графиня вздрогнула. – До меня дошли сплетни, и я хочу знать, насколько они правдивы. Вы действительно заплатили палачу за мое помилование?
Шарлотта бросила на него быстрый взгляд. Воспоминание об эшафоте до сих пор вызывало у нее дрожь ужаса, язык не поворачивался об этом говорить.
— Судя по вашему лицу, это правда, – он склонился к жене, – тогда скажите, ЧТО вы ему отдали?