Нужно вернуться и посмотреть, есть ли выжившие. Шанс невелик, но всё же — я обязан проверить.

Небо кажется пасмурным, хотя это не так: со стороны корабля виден кружок тусклого солнца. Серая каменная пустыня внизу, серое небо над ней, а посередине — огромное чёрное пятно гари. Слишком резкое на фоне окрестного пейзажа.

Запах крови окутывает тяжёлым тёплым одеялом. Пепел, мясо, горячие железки, провода и снова мясо. Это были мои парни, ебучие вы уроды! Всё моё подразделение!

Тишина, только кое-где потрескивает огонь. Ни стона.

А я их всех по именам помню. Равно как и второе подразделение — они хоть и не мои, но бумаги всё равно я веду, других желающих не нашлось. А теперь на всех похоронки писать.

Но сейчас об этом думать нельзя. Вот выберусь отсюда — тогда да, сяду с бутылкой вискаря и, может, даже реветь буду. Да ладно, чего прикидываться — точно буду. Всякий раз, после того как заполняю эти настоебавшие бланки с чёрной каймой, напиваюсь в хлам и реву в три ручья.

Это потом. Сейчас — мне нужен Эрик, потому что он единственный гипотетически мог пережить взрыв. Он живучий, он должен.

Среди обломков и копоти разглядеть что-либо трудно, поэтому рыскаю, полагаясь больше на чутьё: ищу запах или ощущение от его сознания. Пока — ни того, ни другого.

Тем временем пироманы подтянулись, справа за холмами перекрикиваются. Небось, думают, что все погибли, потому и шумят так смело.