Когда сознание вернулась к варвару, он обнаружил, что висит едва не касаясь земли. Его руки скованные кандалами были прикованы цепями к потолку. Вокруг царил мрак, и лишь рефлекс от огня подсвечивал решётку по ту сторону двери. Варвар с силой потянул цепь. Звенья лязгнули, но остались невредимы.

– Она грузовая, – донеслось из темноты. – Лучше побереги силы, кореш. Надо отдать сестричкам должное, они знают, как захомутать мужика.

– Давно ты здесь? – пробасил варвар.

– А хрен его знает. Может день, может два.

– Проклятье! Как только я выберусь отсюда, они на собственных шкурах почувствуют ярость моего топора. 

– Я с удовольствием бы в этом поучаствовал. Но проблема в том, что мы висим сардельками и ничего не можем поделать.

Варвар надсадно зарычал.

– Не впадай в отчаяние кореш, шанс у нас есть.

– О чём ты?

– Мы с парнями пригнали в каньон за запчастями для байков. Там мы повстречали этих сосок. Мы хотели их трахнуть, но они пригласили нас в обитель «Стояка» и сказали, что и так нам дадут всего чего только пожелаем. Дальше мы изрядно нажрались. Но Штопор не пил вина, он вообще не употребляет. Когда началась канитель, везучий ублюдок прихватил соску в заложницы и смылся. Секёшь, о чём я?! Штопор вернётся с бандой, и тогда мы разнесём это место к чёртовой матери.

Послышался лязг засова. Решётка отворилась. Свет факелов рассеял мрак темницы. Первыми вошли две мужеподобные женщины, за ними проследовала Халла. В руках она держала сосуд. Щурясь, варвар смог различить несколько цепей свисающих с потолка. В другом конце камеры он увидел своего сокамерника. Патлатый мужик, как и варвар в одной набедренной повязке, висел на цепи, прикованной к потолку. Халла подошла к нему и, достав ключ, разомкнула кандалы у него над головой. Патлатый обессилено рухнул на пол. Женщины заломили ему руки и связали веревкой.